скреблась в душе, требовала выпустить ее, нервничала, и девушка нервничала вместе с ней. Металась по комнате словно запертый в клетке зверь. Ее то охватывал сильнейший испепеляющий гнев, то звериная тоска. Полные ярости и обиды слова кипели на языке, подзуживали ворваться в соседнюю спальню и швырнуть их в лицо беловолосой скотине.
Не на кого злиться. Надо отдать демону должное: Раум никогда не обманывал ее. Но и не обещал, что сказка продлится долго.
И никто, кроме Дженни, не виноват, что ей хватило так немного, чтобы влюбиться. Она вообще влюбчивая идиотка. И все не в тех и не так…
Мысленно она пыталась отсечь себя от демона. Попрощаться. Проникнуться к нему равнодушием, с легкой ноткой ностальгии, как к Чарли.
Не получалось…
За эти короткие недели Раум отравил собой все. В каждой вещи, что ее окружали, Дженни видела незримую печать демона. Она надевала его подарки, жила в его доме, ела его еду, училась в его академии… Раум ди Форкалонен был в ее мыслях, снах, мечтах, сердце…
Это не вырежешь так просто по первому желанию. Но оставаться настолько подчиненной и уязвимой у Дженни не было ни малейшего желания.
Немного успокоившись, она взялась за постограф.
“Как ты?” – сообщение мигнуло и ушло. Ответ пришел почти сразу.
“Уже нормально. Дженни, что у тебя с ди Форкалоненом? Это правда, что вы любовники?”
Девушка горько усмехнулась. Наверное, когда Чарли разговаривал с ней днем, он еще не слышал свежих сплетен.
“Я живу у него дома. Это долгая история”
Она написала сообщение и замерла на мгновение прежде чем отправить.
Момент истины. Если Чарли после этого отвернется от нее, откажется проводить к шаману, не захочет и говорить о возвращении в клан, значит, так тому и быть.
Но он ответил.
“Я же предупреждал! Дженни, он опасен!”
“Я знаю”
О, Дженни знает это гораздо лучше Чарли. Просто до недавнего времени это ее совершенно не волновало.
Следующее сообщение заставило ее растроганно улыбнуться:
“Тебе нужна помощь?”
“Да. Завтра поговорим в академии”
– И о чем вы собрались завтра разговаривать, Дженни-уже-не-Маккензи? – раздался вкрадчивый голос со стороны двери.
Девушка вздрогнула и выронила приборчик. Она могла поклясться, что не слышала никаких звуков, но задвижка была отодвинута, а Раум стоял у двери, разделявшей их комнаты. В руке демон сжимал свой постограф, а в красных глазах снова горел тот же злющий огонек.
– Так я тебе и сказала, – мрачно откликнулась Дженни.
При виде ди Форкалонена утихшие было чувства вспыхнули вновь. Все сразу – ярость, тоска, жгучая обида и желание ответно задеть, уязвить. И что самое противное, придавленная ими где-то совсем в глубине души, все так же пряталась любовь к сволочному демону. И от того, что Раум теперь враг, было больно.
– Детка, я серьезно: если этот мальчишка дорог тебе, оставь его в покое, – его голос был удивительно ласковым. Напоминал мягкую кошачью лапку, в которой