только до дядьки Кузьмы. Ему накажешь весть их до Ведьминого зимовья, как укажет Бабуня, впредь с ней пусть сговорится. И самому ему тож там зимовать для пригляду не излишне. И вот еще… – полез зачем-то в сундук. – Передашь записку от меня и ларчик. Это для Бабуни. Пусть поклонится от меня, – вытянул малый ларец и вручил вместе с бумагой Фролу.
Тот молча кивнул, ларчик бережно обернул поданной мешковиной.
– Опосля окольным путем поскачешь в Тулу, к тамошнему наместнику Георгию Ивановичу, передашь ярлык.
Тихонков подал есаулу металлическую пластину с нацарапанными на ней какими-то знаками.
Удатный сунул ее за пазуху.
– Пускай боярин незамедлительно отправляет гонца, да он сам сообразит. От меня в дар ему соболей дашь. Сам же обождешь нас в городище. Да смотри мне, не по дрянным девкам беса тешить, а для приготовлений снаряжаешься. Найдешь постоялый двор в тихом месте со сговорчивым хозяином, чтоб, когда прибудем, ни одной божьей твари вокруг. Без душегубства! – пригрозил кулачищем атаман. – Нам чужого призора привлекать не надобно. Зайдем мы через Никитские ворота, крутись там недалече, у Тайницкой башни, да не особо мельтеши. Монет захвати, чтоб с лихвой хватило, ныне все кругом охочие да алчные. Все, ступай, обозных подхлестни, не мешкая, трогайте в путь, – хлопнул по плечу и ласковее добавил. – Знаю, не подведешь. Затея наша нешуточная, потому будь настороже. На твое острое чутье и что блажить погодишь – на это уповаю. Как сговорюсь с государем, разъясню, дивиться будешь. Обстряпаем дельце – сами князьями сделаемся, и уж никто нам не закон и не указ будет, в волю потешишься на свой лад.
– Да, ты, атаман, зело закрутил. Меня, грошового смерда, да в князья! – азартно заиграли темные глаза Фрола.
– Извилиста судьбинушка, от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Вон на Москве обживаешься, то-то еще будет! Не умаляй чести своей новгородской. Что захудал твой род, тому есть причина и виновник, точнее были – ты воздал псу поганому то, чего он заслуживал. За это и жалую. И за сметку, даже такому удачливому, как ты, без нее, что без ума. Верую, задуманное сбудется.
– Бывай, Юрий Васильевич, служил и послужу еще верой и правдой. Все исполню, как велел.
Айан из услышанного уразумел одно: Фрол умолчал о ночной вылазке, а Чуумпу Кудеяр явно не ведает, что его есаул, не спросясь, отлучался. «Темнит Удатный. Довести до атамана али нет?» – вот что тревожило думы охотника. Но тут еще одна оказия, мозголомка: «С чего это Фрол обратился к Кудеяру чудно как-то, что за Юрий Васильевич? С затеей вроде как понятно – осесть на Москве, а что тут уж важного, не ясно. Говаривали, что законы у московитов суровые, может и статься, что не всем разрешено обзаводиться в городе домом. Да как же тогда Фрол, чем он заслужил?» Не стал более ломать себе голову Айан, в дороге что-нибудь придумается: сколь веревочке ни виться, а конец будет.
Глава 3. Есаул
Фрол Удатный, молодой красивый казак, косая сажень в плечах, был не из робкого десятка и далеко не прост. При крещении нареченный Фролом Алексеевичем Семеновым, вырос в отцовском