жрец, в виде исключения приглашённый на совет, расправил плечи и выплыл вперёд, вставая возле Главы. Он опасался такого поворота и заранее готовился дать отпор.
– Опасность, о которой сказал Глава, действительно есть, но она преувеличена.
– Преувеличена? Проверка покрова снимает все запреты на вход и выход из города, – ответил Глава ровным голосом. – А это значит, что все враги и преступники, которых мы когда-то с позором выгнали из Улиан Гиугин, смогут вернуться обратно.
Несколько долгих мгновений в кабинете висело напряжённое молчание. И в этой тишине, вспыхнув шёпотом, ударила молния возмущённых голосов. Спустя несколько тщетных попыток перекричать соплеменников, Анарэн решил дождаться, когда они затихнут сами.
– Опасность преувеличена! – крикнул он, когда в кабинете стало немного тише. – После проверки покрова запреты можно восстановить.
– Сотню-другую запретов? И сколько же на это уйдёт времени, как ты думаешь, Анарэн? – спросил Маварэг с ехидной ухмылкой.
– Не больше трёх лун.
– Три луны город будет не защищён! – сказал Маварэг. – А теперь подумайте, стоит ли ради простой служанки так рисковать?
– Но вопрос, как мы знаем, касается не только служанки, – Эмиан, глава рода Рэины, вступился за Верховного жреца. – Сегодня мы выбираем не между жизнью Мирми и безопасностью племени, а между его честью и бесславием. Род Рэины больше не пугает опасность! Мы хотим восстановить справедливость во Всемории.
Маварэг рассмеялся в ответ на его слова:
– О какой справедливости речь? Вы несёте в себе обиды тысячелетней давности. Подводный мир уже не тот, что прежде, Эмиан. Понятие чести устарело.
Молча наблюдавший за спором Ианур, юный глава рода Эгвэра, выплыл вперёд и встал возле Анарэна.
– Что может знать о чести тот, в ком её никогда не было? – брошенное Иануром оскорбление сотрясло комнату и погрузило её в молчание. – Род Эгвэра не боится ни врагов, ни перемен! Что было тысячу лет назад, значения не имеет. Важно положение нашего племени сейчас: мы больше не хотим быть вассалом Ругоии! Наш род готов лично защищать границы города, пока запреты в покрове не будут восстановлены.
– Ты слишком юн, наивен и запальчив, – ответил Маварэг. – Слово «перемены» красиво звучит, но имеет уродливую изнанку. Там, где течение меняет ход, всегда кровь и разрушенные жизни.
– Тебе ли беспокоиться о наших жизнях, Глава? Не ты ли сосватал собственную племянницу за ненавистного ей Норага? Если ты и боишься за чью-то жизнь, то лишь за свою! – обвинил его Ианур.
Маварэг усмехнулся.
– Слишком близко к сердцу ты принял помолвку Виан. Она уже несвободная девушка, Ианур, и не тебе на неё заглядываться. Со своим женихом она разберётся сама.
Ианур зарычал от злости и, окинув взглядом присутствующих, сказал с вызовом:
– Есть ли среди нас ещё кто-то, для кого понятие чести устарело так же, как для нашего многоуважаемого Главы?
– Разве