и меня, уже отступившего из-под навеса, начинало сдавливать со всех сторон. Рядом хрупкая на вид брюнетка средних лет плакалась по мобильнику, видимо, родственнику:
– А я специально не просила помочь машиной; какая машина в пятницу и по нашему убогому шоссе – сплошные пробки! – рассчитывала на маршрутку до электрички, а теперь – всё! – до маршрутки не дойдёшь, на свою электричку уже точно опоздала…
– Да ты знаешь, какой ливень?
– Я бы босая побежала, да куда? Кто меня и в какой общественный транспорт такую пустит? И сколько его ждать под ливнем? И грохочет ужасно… Езжай без меня…
– Значит, всё откладывается, пропали выходные!..
Брюнетка опустила телефон в сумочку и обернулась. Эмоции на лице её передавали горе безутешное, страдание читалось и по тонким, напряжённо сжатым губам, и по мелким, еле заметным морщинкам в прищурах глаз, и по пальцам рук, нервически сжимающим сумочку. Беспомощно оглядевшись, еле слышно прошептала:
– И внутрь не пробиться; что за день…
Решение пришло мгновенно. Чуть подавшись в её сторону, я произнёс:
– Не всё ещё потеряно: «…стучитесь, и вам откроют…» – надо просто суметь постучаться в нужные двери.
Она удивлённо и несколько испуганно подняла на меня свои глаза; боже, как читались эти глаза!
Видя её замешательство, я продолжал:
– Мой английский зонт раскрывается почти правильным куполом, и это самый широкий зонт, какой можно было сыскать в Лондоне в прошлом году. Машина в ста метрах отсюда. Мы сейчас выйдем под навес, на виду у всех снимем свою обувь и сложим в пакет, я расправлю свой зонт, и – не бегом, но быстрым шагом к автомобилю. Согласны?
– А как же…
– В машине – рулон нетканых салфеток, влажные салфетки для рук и бумажные; салон довольно вместителен. Вы приведёте себя в порядок. Вам на какую станцию?
– Так вы подслушивали?
– Я же не мог специально заткнуть себе уши!
Наверное, законы живой природы таковы, чтобы человек вольно или невольно реагировал сообразно полученной… э-э-э… информации… от другого человека. Решайтесь, а то ваша электричка…
Она улыбнулась кончиками губ:
– А как же мы пробьёмся к выходу?
– Ну, это предоставьте мне.
Я взял её за руку, двинулся вперёд, раздвигая левым плечом плотные ряды народу. Перед тем, как снять свои туфли, она вопросительно посмотрела на меня – я всё понял, моментально разулся, сдёрнул носки, засунув их в свои мокасины, засучил брючины до колен…
– … – нет, что вы, сумочку я не отдам, и… придержите меня за талию…
Мы не шли – летели, как катамаран по волнам, под единым парусом-зонтиком. На огромной автостоянке не было никого. Крупные капли ливня барабанили по автомобилям, вонзались в водяное месиво на асфальте, ручьями ниспадали с нашего зонта. Уже сев в машину и запустив двигатель, я насчитал ещё троих, последовавших нашему примеру, и меня