такие подробности.
О, Кристафор, наконец, расслабился! Раз уж перетянул одеяло шутника.
– Думаю, мы найдем выход.
– Береги себя.
– А ты следи за Илотилас.
Кристафор фыркнул и отключился.
Глава шестая
Миллианарса то и дело отвлекалась от одевания, поднося подушечки пальцев к губам, и улыбалась.
Персиваль Айнелиас… кто бы мог подумать, что он ответит взаимностью! И останется джентльменом даже тогда, когда ее помыслы были совсем далеки от святых?
Кажется, она влюбляется в него еще сильнее!
Вот только что делать с Коулом? Почему все твердят, что они с наследником Эйарада – пара?
Как же не удобно, что она забыла учебный год. Впрочем, может, мама подскажет?.. Ей-то всяко виднее.
Над настройками Кристалла пришлось повозиться, Лина прищелкнула языком, когда с десятой попытки связи все же смогли образовать ровные канатики, а не напоминали беспорядочных медуз.
– Мам!
– Лина! Солнышко моя! Девочка моя! Как ты?!
– Это я хочу спросить у тебя, как ты могла так варварски прорвать все связующие нити на моем Кристалле? Он, между прочим, был заговорен еще в городе! Даже Гиса принимала участие в налаживании контактов.
– Я переживала о тебе, – появилась нотка обиды. – Но, вижу, зря. Если можешь язвить и обвинять родную мать, тебе точно стало лучше.
– Мамуля, не злись! Просто… мне до сих пор стыдно, что ты посреди ночи заставила лорда Айнелиаса врываться ко мне.
– Кхм. Ну, вообще-то не я, а папа… Я-то хотела перенестись к тебе порталом.
– Но на острове стоит защита от внешний перемещений!
– С этим я как-нибудь справилась бы.
– Сломав многовековую стену?! – Лина покачала головой. – Как хорошо, что в момент принятия решения рядом с тобой был папа.
Киосса хмыкнула.
– И все же. Персиваль – наш подданный, он обязан повиноваться приказам своих королей.
– Но не за территорией континента! Мам, ты пойми, Перси сейчас вообще существует на птичьих правах, у него на руке рабский браслет. Между прочим, благодаря балу в Амродане. Вот уж спасибо, что не отправила меня учиться в Бефанорскую Академию, а то, если бы всплыла правда, я бы там камень на камне не оставила! – протараторила признание, и резко замолкла. – Ой. Я уже сказала слишком много, да?
– Ну как тебе сказать. Первый звоночек появился, когда ты назвала его просто по имени, да и уменьшительном. Перси. Второй – слепой намек, что кто-то из нашей семьи может быть виноват в его незавидной участи. Туда же можно отнести третий вывод – твое желание освободить геуна, вновь вернув полномочия лорда. Ну и, наконец, само заступничество… Милая, как давно ты влюблена в лорда Айнелиаса?
Уши Лины начали гореть.
Причем сильно, как будто их кто-то натер красным перцем. И хорошенько так, не отлынивая.
И ведь маме не расскажешь миф о том, что все это ерунда. Только не ей. Эта Огненноволосая Посланница Гисхильдиса чувствует ложь. Особенно своего ближайшего окружения (возможно, именно из-за этого за последние двадцать лет, что они с папой