вспомнить как можно подробнее все, что ты делал вчера. Может быть, твои показания нас наведут на след.
Напряги чердак и начни с харчевни.
Федор изо всех сил постарался напрячь чердак, но ясности в немногих обитающих там мыслях было мало.
– Я плохо помню. Ударился вчера головой, – попытался оправдаться Федор.
– Где, когда и при каких обстоятельствах?
Если бы Федор был белым, он бы покраснел. Во всяком случае, такое случилось с братьями Утконесовыми и – небывалый случай – с самим Диролом. Ганга закашлялся.
– Вечером на улице напали.
– Да ну! – искренне удивился Пешкодралов.
– Сколько их было? Во что одеты? Особые приметы есть?
Паспорт ты их запомнил?
– Что?
– Лица, говорю, лица их видел?
Зубоскалин с близнецами все больше наливались пролетарским цветом.
– Да что ты пристал к парню? – попытался замять тему Дирол. – При чем здесь сыпь?
– Сейчас и узнаем, – отрезал Кулапудов. – Так как насчет фейса?
– Не помню я.
– Хорошо, – сказал Вениамин, попытавшись изобразить на лице, что это совсем не хорошо. – Что дальше было, тоже не помнишь?
– Помню. Я встретил проститутку.
– Опаньки! – восхищенно воскликнул Венька, с размаху хлопнув ладонью о ладонь. – Ганга профурсетку снял!
Не ведал я, что ты у нас чушка. Дивишь ты народ, Федька, дивишь!
Ганга смущенно молчал. Тяжелый вздох обреченного человека вырвался из его груди.
– Вот где шавка зарыта, – продолжал восхищаться собственной прозорливостью Кулапудов. – Поймал ты, друг, сифилис, поверь моему опыту. Знаю, что говорю. – Он повесил руку на плечи друга и уже серьезнее добавил: – Сочувствую.
Решив, что на этом его миссия закончена, Венька сполз со стола, на котором сидел, и прошествовал к своему месту у входной двери.
Ганга молящими глазами посмотрел ему вслед.
– И что же теперь делать?
– Да уж не в медпункт идти. Там сразу все начальству доложат. А за это выговор или еще что похуже. Попал ты, Федя, попал.
Ганга обреченно склонил голову. Факт встречи с проституткой был налицо, это он помнил точно. Потом, правда, все расплылось, как в тумане. Вроде бы она его повела куда-то. Сказала, что там спасать удобнее, не поддувает. Дальше какой-то коридор с затхлым запахом.
Больше он не помнил. А проснулся Федор почему-то на улице. Кстати, как это почему? Не оставлять же ей клиента у себя на хате. Трудовая ночь-то еще была вся впереди.
– Не тоскуй и радуйся, что я у тебя есть, – снова подал голос Кулапудов. – Скажу тебе один рецептик, как рукой снимет.
– Уверен? – с надеждой спросил Федя.
– На себе пробовал. Бери ручку и конспектируй…
Ганга достал из нагрудного кармана ручку, открыл тетрадь по криминалистике на последней странице и приготовился писать. Несколько однокашников последовали его примеру. Польщенный всеобщим вниманием Венька