в соответствующий момент пробегала тень сочувствия.
Хуже дело складывалось с азиатами. В их глазах не происходило ничего. Прямо перед Татьяной стоял молодой человек и воспитанно смотрел на стенды и на экскурсовода. При этом его луноподобное лицо оставалось совершенно непроницаемым. На нём не появлялось ни одной мысли и ни одного чувства. Студент просто слушал. И не выказывал абсолютно никакой реакции.
К середине зала Татьяна поняла, что начала работать только на это лицо, пытаясь вызвать на нём хотя бы подобие улыбки, лишь бы слегка пошатнуть традиции менталитета. Но всё тщетно – будущий авиатор не реагировал ни на что.
Европейцы слушали и немного понимали. Негры слушали и не понимали, но сочувствовали. Азиаты и особенно один из них присутствовали, не понимали и ничего не выражали.
«Сплясать, что ли?» – подумала Татьяна, повествуя уже о девятой конференции, и посмотрела прямо на индифферентного молодого человека напротив. Но он был безразличен и равнодушен, а в его непроницаемых глазах стояла ничем непробиваемая стена холодной безучастности.
К двенадцатому стенду дождаться конца экскурсии не могла уже и сама гидесса. Информация удручала, шутки не работали.
Одно её радовало по-настоящему – довольная и удовлетворённая поощрительная улыбка Лидии Петровны.
«Наверное, так надо», – успокаивала себя Татьяна.
Переходя вместе с послушной группой от стенда к стенду всё ближе к заветной входной двери, она предчувствовала скорое освобождение. Терпеть экзекуцию становилось всё мучительнее. К тому же она очень старалась не уронить достоинства и не скомкать концовку. С чувством непередаваемого облегчения экскурсовод довела группу до выхода. Вслед за студентами тихо и неспешно передвигалась бабушка-смотрительница, зорко, внимательно и насторожённо оглядывая экспозицию.
– На этом наша экскурсия закончена, благодарю вас за внимание и терпение, – с радостью сообщила экскурсовод не менее, чем она, обрадованным студентам возле выхода.
Лидия Петровна тоже сказала в ответ слова благодарности.
И все стали спускаться по мраморной лестнице вниз – в гардероб, в ранее разрекламированную «пытошную». Хотя настоящую «пытошную» они только что покинули.
Вообще-то, внизу, в зловещем помещении со стенами средневековой кирпичной кладки находилась мастерская музейных художников – милейшей супружеской пары.
– А вы здесь часто бываете? – спросил Татьяну чернокожий студент в пролёте между вторым и первым этажами.
«Ого! А я им про марксизм-ленинизм! – подумала она. – А язык-то немного знают! И общаться умеют. Молодец Лидия Петровна!»
– Конечно, – радостно с дурацкой официальной улыбкой сообщила гидесса, – каждый день. Мы работаем с десяти до пяти, кроме понедельника и вторника. Приходите, у нас очень интересная экспозиция.
За дюнами
Море