в Москву из Литвы тебя вызвал с послами.
Пять долгих лет после встречи – я не дождалась
Месяц единый всего твоего возращенья…
Князь мой Серебряный! Храбрый и преданный князь!
Нет мне пощады и нет мне от Бога прощенья
Был ли опричник? Да, полно, опричник ли был?
Был и боярин Дружина, но оба – не милы…
Первый любил меня. Ну а второй всё простил.
Только вот я их обоих зачем-то сгубила.
Грустное время… О тех иоанновых днях
Я вспоминаю, и сердце щемит от печали.
После тоску заливал ты, князь, кровью в боях,
Я – за стеной монастырской. Тогда – не совпали.
Помнишь, в гражданскую? Осень, солдаты, перрон.
И листопад над умытым дождём Петроградом.
Был до краёв переполнен товарный вагон —
Люди бежали из города, словно из ада.
И над вокзалом осенняя плакала ночь —
Капли стальные так жутко похожи на пули…
Я убегала. Никто был не в силах помочь.
Дядю, сестёр – расстреляли в минувшем июле.
Вдруг среди шума, как тайный и радостный знак,
Голос знакомый пробился сквозь прочие звуки —
Ты подбежал ко мне, русобородый казак,
Обнял порывисто, бережно поднял на руки…
После на плечи тихонько накинул шинель
И отдал честь… В жизни той мы не виделись больше.
Стены без окон похожи на чёрный туннель,
(Поезд взорвут по пути, не доеду до Польши)…
Рушится в памяти зыбкой забвенья стена,
Время мгновенья, пространства далёкие мили…
Мы были рядом с тобою во все времена,
В каждой из жизней друг друга всегда находили!
Полоцкая быль
Белую Русь с утра замело метелью,
Сумрачный день рассыпался на осколки.
Лада-княгиня дремлет над колыбелью,
Снятся княгине рыси, орлы и волки.
Лебеди-вьюги плещут во тьме крылами,
А под окном позёмка змеёю вьётся.
Князь Брячислав во Киев ушёл с делами,
Значит, домой до Масленой не вернётся.
В Полоцке снежно, солнца не видно даже.
Нынче княгине мех – что вторая кожа.
Спит в колыбели сын, яроокий княжич,
Но на отца ни капельки не похожий.
Помнит княгиня травня хмельные ночи,
Радугу в небе – к горним мирам дорогу…
Точно такие, как у Всеслава, очи
Были тогда у милого сердцу Бога.
Да у прабабки —вольной княжны Рогнеды,
Да у грозы, что в небе ночном грохочет…
«Будет твой сын свой путь находить по следу,
Зверичей лики будет менять, как хочет,
Посвист шальной стрелы узнавать по слуху,
Ночью волшбу творить, закликать погоду», —
Так говорила вещая повитуха,
Что у княгини в ночь принимала роды.
Лада-княгиня дремлет над колыбелью.
Дышат сугробы, снежные выгнув спины.
Белую