мамы», – вспомнила она слова одного из многочисленных психологов.
– Привет, как тебя зовут? Сколько тебе лет? Во что играешь? – присела перед Тёмой незнакомая женщина. Он стоял, глядя с осторожностью на свою руку, отпущенную ею.
– Он мог нечаянно задеть вашего малыша, скатившись с горки, – обеспокоенно вмешалась Марина, – Но точно не толкал. – Она поискала глазами поддержки у присутствующих, может кто-то видел. Молчание. И тот чужой мальчик постарше куда-то подевался.
– Я хочу только разобраться, услышать от него самого. Ну что ты молчишь? Ты в школу уже наверно ходишь? Тебя не научили взрослым отвечать? – В голосе появился холодок.
– Не надо его ни о чем спрашивать. Я следила за каждым его шагом, он никого не толкал. Честное слово. Он …просто не сможет вам ничего ответить.
– Почему?
– Ну, просто он такой ребенок, это его особенность. Понимаете, задержка развития, он не может доступно объяснить.
Красивые накрашенные глаза округлились:
– Что? И вы привели в парк, где гуляют нормальные дети такого ребенка, который не отвечает за свои поступки? – Злоба и презрение исказили лицо.
Марину тоже так просто не пронять:
– Да он не сделал ничего такого, за что ему нужно отвечать, – возмутилась она. – Вы зачем пустили своего ребенка на эту горку, она для детей от семи до двенадцати лет, вот написано.
– Мой ребенок развитый, коммуникабельный, прекрасно общается со старшими детьми, а твой – социально опасный! Еще я тебя буду спрашивать, куда мне ходить?! – уже не сдерживаясь, орала женщина. – Ты за своим дебилом смотри. Ему здесь вообще не место среди нормальных детей. Его надо держать в клетке, поняла ты, свинья, в клетке, в изоляции.
Малыш на ее руках притих. Тема, не переносящий не только крик, но и всякую эмоциональную речь, убежал куда-то. Все пялились на них, придвинувшись на ближайшие скамейки. Марина почувствовала тошноту. «Скорее увести, скорее». Она нашла глазами сына и, взяв за руку, повела к выходу. Молодая мамаша с ребенком на руках шла за ними по пятам:
– Из-за твоего урода мой сын получил психологическую травму. Иди отсюда, овца, пока я…
В спину как дротики летели злые слова: «овца», «свинья», «корова». У девушки явно животноводческие наклонности. «Это не со мной происходит, это не про меня», – твердил внутренний голос самосохранения.
О том случае в парке Марина рассказала лишь Юльке.
– Ты про закон парных случаев в психиатрии слышала? Так вот, из области парных случаев… – в ответ поделилась Юлька.– Дима в санатории с бабушкой был, пришлось забрать раньше. Когда все пошли на обед, уселся он на единственные качели на территории. Бабушка побежала в столовую забрать еду в палату. Пока она ходила, а это минуты 3, его, ревущего, уже привела туда делегация родителей. Вцепился, говорят, девочке в волосы. Стала расспрашивать, как он мог в нее вцепиться, он же на качелях катался,