нож. Всадил со всей дури в дюйме от лица девушки. Она вздрогнула, но взгляд не отвела. Глаза у нее были синие, яркие. Не страх в них плескался сейчас – ненависть. Незамутненная.
– На ноги встанешь – маши ножом, сколько влезет. А пока подумай, кто из-под тебя дерьмо выносить будет, если я сдохну?
– Пошел ты…
Дальнейшая тирада заставила Альмода восхищенно расхохотаться. Интересно, кто ее научил этак заковыристо заворачивать? Девчонка, прикусив губу, потянулась к ножу. Попыталась выдернуть – пальцы соскользнули с рукояти. Альмод не был уверен, что у него самого получится вытащить его из дерева с одного раза, не раскачивая. Но девчонка не сдавалась, потянулась снова. И снова. Вот ведь, упертая.
Альмод прошелся диагностическим плетением. Да, тянуть нельзя. Надо долечивать ожоги, а потом убирать лихорадку. И мышцы собирать. Связался, на свою голову.
– Да уймись ты уже, – рыкнул он, пресекая очередную безуспешную попытку.
– Зря стараешься. Я все равно тебя убь… – Она судорожно втянула воздух сквозь стиснутые зубы, когда тела коснулись плетения. – Первого я не… знала, и Ульвара тоже. Гейр был…
Уж не любовником ли? Впрочем, ему-то что за дело. Гейр сам нарвался. Сам.
– … моим другом. Так что лучше убей, иначе я…
– Сейчас ты убьешь разве что комара, у которого были давние нелады со здоровьем, – фыркнул Альмод. – Так что заткнись и не мешай.
Она отвернулась. Перестала тянуться к ножу, попыталась нащупать край одеяла, завернуться. Не вышло. А каково ей лежать абсолютно голой перед врагом?
– Закончу – найду тебе одежду, – сказал Альмод. Несколько запасных рубах у него было, не жалко. Вот штаны его на ней не удержатся. Впрочем, об этом можно подумать потом. Губу защекотала кровь. Хватит на сегодня. Доживут оба до завтра – продолжит. Еще не хватало встретить тех, кто за ним придет, беспомощным, точно… Нел сейчас.
– Зачем? – прошептала она, когда Альмод приподнял ее, надевая рубаху. – Ты же…
– За мясом, – буркнул он.
Она затихла, часто моргая. Он тоже замолчал. Зажег очаг, в котором лежало то, что осталось от одежды Нел. Бросил туда же образцы, на несколько мгновений добавив пламени жара – полыхнуло желто-белым, пришлось глаза прикрыть. В животе заурчало. Зараза, и поохотиться теперь не сходить. Сам-то перебьется, тем более, что под потолком висело засушенное мясо. А вот девчонку чем кормить?
Это заставило его вспомнить еще кое-что. Обругав себя последними словами, Альмод взял со стола флягу. Жестом показал девушке. Она облизнула потрескавшиеся губы, и видно было, как гордость в ней борется с жаждой. Дожидаться, что победит, Альмод не стал, поднес флягу к ее губам, приподняв голову.
– В кусты не вынести? – поинтересовался Альмод.
Нел мотнула головой.
– Точно? – настаивал он.– Перестань дурить, сейчас я целитель, а ты моя подопечная, только и всего. Тащить сюда из Мирного женщину, чтобы защитить твою стыдливость, я не намерен.
Да и не в чести стыдливость среди чистильщиков.