перед самым сном явилась мадам Изольда, сбросила на стул свой палантин и тяжело уселась напротив Лели. Предмет мебели протяжно скрипнул, оповещая окружающих о своей незавидной доли.
– Ну, моя дорогая, вот и настал момент истины, – улыбнулась одними губами хозяйка, поправив пухлой рукой с массивными золотыми кольцами на каждом пальце высокую прическу. – Тебе, конечно, интересно узнать о своей дальнейшей судьбе, и я могу тебя уверить, тебе понравится то, что я тебе приготовила.
Засмеявшись грудным смехом, будто заклокотав, толстуха достала из сумочки бумаги. Бюст ее, утянутый корсетом и платьем, заколыхался в такт движениям.
– Это документы о твоем долге, Алелия, я продала его.
– Что? – девушка вскочила, оглушенная словами. – Продали? Но кому?
Прижав обе руки к груди, девушка ждала ответа, боясь услышать его.
– Госпоже Карриван, дорогая. Она умоляла меня отдать тебя, я не могла устоять.
– О боже! – прошептала Леля, оглушенно опускаясь на краешек своего стула и закрыв лицо ладонью. – За что?
– Ну, милая, – проворковала довольная эффектом мегера, – это же почти как семья тебе будет. Своя комната в их доме, мягкая постель, кухарка, выходные. Годы отработки долга покажутся тебе сказочными, тебе не захочется уходить. Поверь мне, семья Карриван ждет не дождется, когда ты прибудешь к ним.
– Господин Карриван тоже ждет? – Леля подняла покрасневшие от сдерживаемых слез глаза.
– О, милая! – мерзкая Изольда опять засмеялась своим грудным смехом. – Он так переживал, что я не соглашусь. Ты ведь моя лучшая кружевница, мне жаль будет с тобой расставаться, но обстоятельства превыше меня. Там же детки! Трое девочек, как ты знаешь, а им нужна своя мастерица.
Другие девушки с ужасом взирали на Изольду. Это был первый случай, когда она продала долг, все предыдущие предложения жестко откланялись. Теперь каждая из них в любой момент может оказаться рабыней!
– Сколько у меня времени на сборы? – глухо спросила Леля, взяв себя в руки. Плакать она будет потом.
– Два дня можешь отдохнуть и перенести вещи, а в среду должна уже полностью перебраться к Карриванам. Мне нужна твоя комната, там будет жить новая кружевница.
– Хорошо.
Поднявшись со стула и не проронив больше ни слова, с прямой спиной Леля поднялась к себе в каморку и упала на кровать, залившись слезами. Вот и все! Все ее сопротивление этому противному банкиру закончится в среду. Он просто принудит ее силой к физической близости, а она не сможет ничего противопоставить ему. Ей придется проделывать с ним все те вещи, о которых она до этого читала в книгах, задыхаться от омерзения при поцелуях и других интимных моментах. А если вдруг она забеременеет? При мысли о ребенке от этого лощеного хмыря Лелю передернуло.
Вытерев глаза, девушка поднялась и открыла свой сундук, служивший одновременно и стулом и диваном и прикроватной тумбочкой. Там хранились два платья, смена нижнего