полового органа. Никогда не делала минет, – оправдываюсь как какая-то школьница, стоящая на табуретке.
Мне кажется, я сейчас разрыдаюсь. Выгляжу такой жалкой.
– Не стоит волноваться. Я опытный. Всего лишь лишу тебя девственности. Это естественный процесс. Через такое проходят все девушки. Это неизбежно.
Подбодрил вроде как. Спасибо.
Только легче не стало.
Голос как сталь, не внушает доверия. И сказано это было с чёрствой интонацией. Без капли тепла.
Я хочу, чтобы он меня обнял. К своей могучей груди прижал. Приласкал. Подарил хоть капельку заботы… Мне стало бы легче.
Ну почему он такой?
Айсберг ледяной.
– Мы должны сделать это сегодня. В нашу первую брачную ночь. Твой отец просил меня, чтобы я утром вынес ему простынь, как доказательство, что ты была невинна.
– Что?
Это шутка?
– Это одна из традиций вашей семьи. Отданная замуж девушка должна быть невинной. Поэтому я и взял тебя в жёны и заплатил за твою невинность слишком дорого… Тебе что не говорили о традиции?
– Нет.
Я просто не верю в то, что слышу.
– Если я не получу тебя сегодня – завтра ты получишь развод.
Нет. Только не развод!
Родители никогда не простят мне этого. Карим прав. Чему быть, того не миновать. С ним или с Мишей… Какая уже разница. Пора стать взрослой и принести почёт в семью.
– Мне нужна чистая и непорочная жена, для того, чтобы заслужить доверие публики. Ты прекрасно подходишь для этой роли. Как ты знаешь, теперь я публичная личность. Надеюсь, что скоро я официально стану главой города. Точнее, мэром.
Теперь всё понятно.
Асадов решил идти выше. Ему мало денег. Ему нужна власть. Чтобы было намного проще воротить свои тёмные делишки.
Сделав глубокий вдох, я подхожу к постели, застеленной идеально белой шёлковой простыней. Так вот почему белая… Карим не соврал насчёт отца. Они специально постелили белое бельё.
– Ложись.
Сбросив туфли, я забираюсь на огромное мягкое ложе, заваленное подушками, далее ложусь на спину.
– Широко раздвинь ноги. В коленях их согни.
Шаги. Он подходит ко мне слишком близко. Я хочу сжаться в комочек. Слишком сильная и пробивающая у мужчины энергетика.
– Расслабься.
Кровать прогибается под огромным весом. Я крепко зажмуриваю глаза. Сжимаю руки в кулаки.
Карим помогает мне принять нужную позу. Массивные, слегка шершавые ладони падают на мои коленки. Он проводит ладонями снизу-вверх, но не ласково, как я бы хотела, а так, словно заявляет на меня свои права. Действуя твёрдо. Властно. Как собственник.
Асадов разводит широко мои ноги, вклинивается между ними упругими бёдрами.
– Хорошая растяжка, – буркает, шершавыми пальцами оставляя зацепки на чулках. Он лапает меня везде. Тщательно ощупывает, так, словно оценивает товар перед покупкой.
Я задерживаю дыхание. Лежу все также с закрытыми глазами. Слышу с каким грохотом моё сердце врезается в грудную клетку.
Бам. Бам. Бам.
Ладонь