за городом и на велосипеде, было бы слишком хлопотно добираться. Туда он обычно ездил по субботам два раза в месяц как часы. Но сегодня он решил слегка изменить свои планы.
Он ехал через длинные улицы и перекрестки, с воодушевлением и с легкой грустью в душе. Его каждый раз настигала какая-то ностальгия и воспоминания детства.
На фасаде здания, возле которого он оставил машину, красовалась табличка «Частная клиника памяти и мозга Фукуока» именно здесь вот уже около 2 лет лежал человек, который был ему дорог не меньше чем работа. И именно из-за него он и занялся тем, чем занимается сейчас.
Надев белый халат, Озэму вошел в палату с букетом фиалок. В центре комнаты находилась кровать на которой сидел пациент, отрешенный от всего мира и, не переставая смотрел в окно.
– Мама, – тепло отозвался голос. – Как ты?
Именно здесь вот уже около 2 лет лежала его мама. После той судьбоносной конференции она сильно переболела менингитом и в результате болезни полностью потеряла память. Она абсолютно ничего не помнила. Даже не осознавая себя и окружающий мир. Ее тупой и бездушный взгляд нагонял тоску на Одзаки.
– Мама, – повторил он, наклонившись к ней, – видишь я, снова принес твои любимые фиалки, как ты любишь. Поставив цветы в вазу на тумбочке и подойдя к ней, он уселся на корточки и тепло взял ее руки в свои.
– Как ты мам это я Озэму. Помнишь меня? – произнес он, ища понимания и ответа в глазах матери.
На эти слова она только обернулась и посмотрела на него пустыми безжизненными глазами.
– Ты не волнуйся, я обязательно сделаю все, чтобы ты выздоровела. Знаешь я уже далеко продвинулся и когда испытания пройдут успешно я обязательно тебя вылечу.
Но в глазах матери не было ничего кроме пустоты.
– Господин Одзаки, – послышался голос
В проходе палаты стоял врач, который лечил и смотрел за состоянием пациентки.
– Как она?
– Сказать однозначно трудно после выздоровления ей не становиться хуже, но и улучшений, то, же особых нет. Реакция на лекарства не наблюдается. Мы продолжаем следить за ней. Мозг сложная и порой непредсказуемая вещь и в любой момент она может пойти на поправку.
Именно из-за нее Озэму так тянул с испытаниями на людях он хотел, чтобы его работа не навредила дорогому ему человеку и все было бы безукоризненно. Но время неумолимо шло и нужно было переходить на новую стадию проверок.
Озэму возвращался домой после очередных испытаний. Они прошли относительно неплохо, хотя одна из обезьян погибла. Нужно было бы искать человека, который станет испытуемым. Главная проблема заключалась в том, что здорового полноценного человека брать было нельзя, был риск стереть память полностью и в результате получить очередной овощ. Можно было бы взять пациента с уже потерянной памятью в результате травмы или болезни, но таких больных было немного и если у них был шанс восстановиться при помощи лекарств, то врятли их родственники дали бы согласие, на истязание их электронике. К тому, же система О.Н.И. это экспериментальная