Мишель Бюсси

Под опасным солнцем


Скачать книгу

пальцами, он стискивает птичку, и по резному камню вьется бороздка, след ползущей змеи.

      Я вздрагиваю.

      Тики смерти?

      Мана мести? Жестокости?

      Почему так близко к мане творчества?

      Мне кажется, скульптор ничего не делал случайно, он как будто дал нам ключ. Майма говорила, что тики пять. Появились два месяца назад, когда наша поездка была уже запланирована.

      Я размышляю.

      Пять тики. Воплощение различных талантов.

      Пять участниц.

      Стараюсь отогнать дурацкое предположение. А если все было подстроено до нашего приезда? Если у каждой из нас – у Титины, Мари-Амбр, Фарейн, Элоизы и у меня, есть свой тики, если каждой надо найти свою ману?

      Может, это ПИФ заказал пять статуй? Может, это входит в программу? Они должны нас заинтриговать? Вдохновить?

      Мой взгляд растерянно мечется между тики искусств и тики смерти. Шепчу на ухо Майме:

      – Все пять тики – женщины?

      – По-моему, да… Знаешь, раньше архипелаг назывался Хенуа Энана, это означает «земля мужчин», но теперь власть захватили женщины.

      Заставляю себя улыбнуться. Майме, похоже, тоже неспокойно рядом с тики смерти, и ей хочется покинуть меаэ. Мы взбираемся по крутому склону и через бывшую банановую плантацию выходим на дорогу, которая ведет прямиком к атуонскому кладбищу. Ненадолго останавливаюсь, чтобы отдышаться и полюбоваться изумительным видом на бухту Предателей и на пляж. Десятки белых крыш, разбросанных среди пальм, похожи на рассыпанные хлебные крошки, вот-вот с горы Теметиу слетит гигантская птица и склюет их.

      – Если хочешь увидеть последнего тики, надо поворачивать обратно, – говорит Майма. – Он стоит как раз над пансионом, на пути к порту Тахауку.

      Я прикидываю, что этот крюк отнимет больше четверти часа. Сумка с кое-как в нее впихнутыми книгами, блокнотом и стопкой бумаги оттягивает плечо. Майма, к сожалению, на этот раз мне и правда пора заняться делом.

      Подняться чуть повыше, устроиться рядом с кладбищем – по-моему, лучше не придумаешь.

      – В другой раз, детка…

      Майма вроде бы не обижается.

      – Ну ладно… Как бы там ни было, ты мимо не проскочишь. Если, выйдя из пансиона, пойдешь направо, непременно на него наткнешься.

      Мне не дает покоя один вопрос.

      – А… что за мана у этого последнего тики?

      Майма переминается с ноги на ногу, готовая сорваться с места.

      – Меня Янн ждет, – объясняет она. – На пляже. Займемся серфингом, поучу его. У нас есть вся вторая половина дня, пока вы будете делать уроки.

      Она уже спускается по склону, но я повторяю вопрос:

      – Что у него за мана?

      Майма неопределенно машет руками.

      – Не знаю. Это единственный, к которому я еще не ходила. Но Танаэ говорит, что это мана доброжелательности. Чуткость, доброта, что-то в этом роде. Это единственный улыбающийся тики. И единственный тики с цветами. У него тоже двадцать пальцев – по крайней мере, так мне сказала Танаэ…

* * *

      Сижу на траве как раз под атуонским