лень, – нашел слово Алекс, – а как еще это назвать, что заражал всё и всех вокруг. Подчинённые меня обожали, начальство недолюбливало… И все это усугублялось тем, что я всегда боялся перечить руководству и отстаивать свое видение. Но при этом постоянно делал так, как считал нужным… Не советуясь с начальством. Скорее всего, это было плохо… И почему я не советовался? А ведь следовало бы, да? Хотя был один раз… один разочек… первый… и последний…
Алекс залпом осушил весь бокал. На дне стакана остались три нерастаявшие льдинки. Шторм стал неотвратимым грядущим. Чтобы справиться с ним и спасти бедные ледышки от обезвоживания, наш герой наполнил бокал вермутом на три четверти и закрасил немного соком… Как того требовала рецептура… Кажется… и снова стул и темное окно напротив, которое совершенно не хочет фокусироваться и все время стремится куда-то свалить.
– До конца исповеди еще очень далеко, – пробурчал Алекс, так что будьте добры дослушать до конца… Знаете, что я сделал, когда работал у последнего, как оказалось впоследствии, заказчика? На одном из собраний встал и высказал все, что у меня накипело за все годы, в ответ на все их глупые замечания, придирки и поправки, которые они потом сами же исправляют. Вот так вот прямо при всех! В это руководящее самодовольное бестолковое лицо с огромным самомнением вместо носа и лохматой самоуверенностью вместо бровей. Я говорил, лицо багровело, а за ним мне представлялись сотни других, которых миновала чаша сия. Уж отвел я душу… первый и последний раз… разочек… Высказался и ушел, оставив им свой проект… На котором они потом нормально заработали…
Голова Алекса наполнилась чугуном и где-то в отдалении зазвонила рында, предупреждая о надвигающемся урагане.
– Конечно! Нормальный человек выступил бы так, имея в запасе альтернативный вариант. Но тогда это было бы не шикарно! И, к тому же, лицемерно! А вот хлопнуть дверью по убеждениям, которые вдруг проснулись, вот это красиво! И честно!.. Хоть и, оказалось, смертельно… Я ждал приглашений на работу от многих компаний, с которыми работал. Но так вышло, что я всюду облажался… и про меня забыли. На мои письма, звонки, смс не отвечали. Меня игнорировали. Я стал не нужен. Я стал пустым местом. Такое вот у меня от самого себя ощущение. Вот так я себя воспринимаю последние годы.
Чтобы не свалиться со стула, Алекс схватился левой рукой за сиденье и сделал три спасительных глотка.
– Интересно, а что думают обо мне мои бывшие работодатели? Если они вообще про меня помнят… Скорее всего, я перестал для них существовать!.. Да! Вот так человек и стирается в ничто. В никто! О нем забывают…
Качка усиливалась. В ушах шумел ветер. Язык плохо слушался. Он словно стал чужим, как и все тело. Но Алекс, борясь с непослушным организмом, упорно продолжал свою исповедь сквозь бурю и ураган.
– Все же я надеялся! Я ждал звонка каждый день. До боли в висках. До ломоты в челюстях… Жутко признавать, что ты уже не нужен. Твои способности, знания, возможности больше никогда никому не пригодятся… если все это вообще было…
По кухне