Кислицына. Стоило Забелину случайно обратить взгляд на стол Шумилова, как он увидел, что на этом телефоне сначала замигала крохотная красная лампочка, а следом раздался звонок.
Шумилов подошел к столу и без видимого желания снял трубку.
– Слушаю, Борис Иванович! – сказал он, голос его прозвучал устало. – Все люди у меня, проводим разбор операции. Есть!
Он положил трубку.
– Нас вызывает Кислицын. А ты, Цыганков, – обратился Шумилов к Александру, сидевшему молча, – ты там не кипятись, веди себя спокойней, а то я тебя знаю! Начнешь доказывать, что не рыжий. Это мне ты можешь доказывать, у Кислицына слушай указания и не возражай.
– А что я? – удивился Цыганков. – Вы же знаете, против Калаша не попрешь с Пээмом. И потом, я не рыжий, я брюнет.
Полковник Кислицын пил в это время чай с лимоном. Увидев входивших сотрудников отдела во главе с начальником, он кивнул, чтобы вошедшие расположились за длинным столом, где обычно проводились совещания. Отставив стакан с чаем в сторону, он спросил строгим тоном:
– Товарищ Шумилов, почему отдел провалил операцию? Вы провели анализ, вскрыли причины? Я считал, что вы достаточно хорошо подготовились, чтобы не допускать ошибок!
Его светло-блеклые глаза потемнели, и на крупном лице возникло выражение угрюмой сосредоточенности, появляющееся обычно перед разносами.
– Товарищ полковник, – Шумилов слегка закашлялся, – мы проработали все тщательным образом, план операции был доложен лично вам и не вызвал возражений. Это досадный срыв, причины которого мы пока не выяснили.
– Вот именно, не выяснили! Настоящие причины всегда лежат на поверхности. Я уверен, что не обошлось без утечки информации. Надо разобраться, кто имел к ней доступ, кто знал о времени проведения операции, о маршруте следования Цыганкова, о его прикрытии.
– Не думаю, что в наших рядах есть человек, способный продать информацию бандитам, – с сомнением произнес Шумилов.
– Как говорил Мюллер: «В этом мире никому верить нельзя». Поэтому, Николай Поликарпович, не зарекайтесь! Признайтесь, что допустили грубейшие ошибки при подготовке, а ошибки с вашим опытом вещь труднообъяснимая! Я вообще не понимаю, – начал говорить Кислицын на повышенных тонах, – как это могло произойти? Сорвать простейшую операцию, словно вы молодые опера, первогодки! Что мне докладывать генералу, что докладывать наверх?
Все подавленно молчали.
– Я хотел бы послушать капитана Цыганкова, – продолжил Кислицын, раздраженно постукивая чайной ложечкой в стакане. – Интересны его выводы о провале операции?
Цыганков поднялся с места, и, несмотря на кажущееся спокойствие, Забелин почувствовал его сильнейшее волнение.
– Товарищ полковник, – начал Цыганков, – мы все делали по плану. Я получил деньги, выехал на шоссе Новаторов, при этом постоянно проверялся, меня никто не пас, то есть не ехал следом, кроме наших. Потом эти взялись непонятно