или нет?
Сверху спикировал Скирон. Дух ветра принялся нарезать вокруг круги, нещадно разрушая прическу: соскучился за день. Скирон менял форму налету, превращаясь то в воздушного дракона, то в огромного мохнатого щенка, то в котенка (или в каких-то похожих зверушек). Мне стало жалко малыша: ведь сейчас запрусь в комнате и усядусь в медитацию. А в закрытом помещении духу ветра скучно. Кроме того, его там нахождение чревато для порядка в этом самом помещении.
– Хорошо, – сдалась я, кивая Скирону. – Но только ненадолго.
Обогнув общежитие, я устремилась в цветущий, благоухающий сад.
Не успела сделать и ста шагов, как оказалась прижатой к стволу дерева.
Пока разум воевал с бушующими гормонами, пытался заставить перестать слабеть коленки, а руки держать при себе, они быстренько обвили шею блондинистого дракона. Губы с жаром ответили на его поцелуй, а из груди вырвался довольный полувздох-полустон.
Не знаю, сколько продолжалось это безумие, что-то случилось со временем, как и с пространством. Все съежилось до размеров настоящего момента, до горячих ладоней дракона, что скользят по моему телу, до его жадных, настойчивых губ, до биения сердца… Мир привычно мог лететь в Тартарары, а я теряла волю, рассудок, таяла от прикосновений, ласк, поцелуев.
– Исам, – прошептала я, когда дракон чуть отстранился.
Прежде, чем прильнуть к нему в новом поцелуе, открыла глаза и часто заморгала. Таким ледяным огнем полыхнуло из глаз блондина.
– Нам давно следовало поговорить, Саша, – сказал Исам, тяжело дыша. – О том, что ты сделала.
– Извини, кузен, – раздался насмешливый голос Рио. – Я, как куратор адептки Кинриу, не могу оставить вас наедине.
Краснея, я отпрянула от дракона. То есть, как отпрянула. Попыталась. С тем же успехом я могла попытаться сдвинуть с места чугунную тумбу. Покосившись вниз, смущенно закусила губу. Хорошо, что отстраниться не удалось. Кузена Исама я не видела. Что радовало – он меня тоже. А значит, и состояние, в котором пребывала форма адептки Альма-матер, тоже не узрел. Непослушными пальцами, я привела себя в относительно божеский вид.
– Рио, – прорычал Исам, не оборачиваясь. – Проваливай.
Дракон уперся руками в дерево, по сторонам от меня. На кузена кто-то смотреть не хотел.
– Не могу, – раздалось из-за спины Исама. И в следующий миг я увидела его кузена. Такой же сильный, красивый, наглый. И, как всегда, очень злой на Исама. – Мэтр Акихиро за разврат на территории Альма-матер никого из нас по головке не погладит, сам понимаешь.
Я отчаянно покраснела и потупилась. Где он тут разврат увидел?
Пользуясь тем, что Исам, сжав кулаки, обернулся-таки к кузену, выскользнула из его объятий (буквально стекла по стволу дерева) и поспешила в сторону общежития.
Только оказавшись в комнате, облегченно выдохнула и попыталась привести в порядок сердцебиение.
Меня обуревали противоречивые чувства. Хотелось убить Рио за то, что прервал нас, и тем более за то, что окрестил то, что увидел,