руку с зажатым в пальцах смартфоном, Аня замерла, боясь пошевелиться или каким-то иным образом выдать себя. Со стороны балкона было прекрасно видно, что происходит внутри, съёмке не мешал даже тюль, а вот изнутри, как надеялась Лебедева, в окне отражалась лишь обстановка комнаты и её сумасшедшие попытки запечатлеть происходящее в кабинете были незаметны. Спасибо вечерней темноте и чёрному чехлу на телефон, который она приобрела несколько дней назад специально для поездки в Париж.
Внезапное воспоминание о Франции заставило Аню едва не всхлипнуть от обиды и не произнести вслух: “Я должна сейчас любоваться картинами в Лувре, а не быть героиней остросюжетного детектива”, но все мысли о музеях и несправедливости жизни тут же выветрились стоило только двери в кабинете открыться.
Их было двое. Подняв глаза вверх к экрану телефона, девушка видела, как мужчины в чёрной одежде уверенно и по-хозяйски расхаживали по комнате. Один открывал дверцы в шкафу и ящики стола, а второй – рассматривал бумаги и некоторые из них старательно сворачивал, пряча во внутренний карман куртки и подкладывая вместо них другие белые листы. Оба в перчатках и кепках, натянутых по самые глаза.
– Кажется, это самая лёгкая халтура из всех, – со смешком проговорил высокий мужчина, доставая из кармана что-то белое, скорее всего, тот самый “герыч”, и убирая его в нижний ящик стола.
– Да, согласен, хотя Потапов так стращал, будто тут крепость какая-то, – ответил второй, отличающийся от первого наличием живота и хриплого голоса.
– Серый, как думаешь, чем ему этот Лебедев помешал?
– Чем-чем? Бабки, Паха, бабки… Что ещё может быть?
Высокий что-то ответил, а Аня прикрыла глаза, стараясь не расплакаться и понять во, что она, чёрт побери, ввязалась. Ведь жила же совершенно обычной жизнью… Работала, поддерживала отца с его женой и по вечерам смотрела сопливые сериалы о любви. Ничуть не мечтала об острых ощущениях и леденящих кровь приключениях. Её и так всё устраивало, но из-за “Котика” Беллы она сейчас скрывалась от каких-то преступников, которых, насколько она понимала, послал какой-то человек, чтобы Дмитрию насолить.
Господи, если Юлька с папой узнают, то они же её до конца жизни в комнате запрут и запретят нос на улицу показывать. Скажут, что с её везением и удачей лучше сидеть дома, и Аня не сможет с ними не согласиться.
– Серый, ну чё ты там?
– Да всё, Пах, не ной. Здесь дело сделано. Сейчас погнали в офис. Закрепим результат, так сказать.
Через пару минут мужчины скрылись из кабинета, словно их там никогда и не было, а Лебедева, так и осталась сидеть на корточках, несмотря на сильно затёкшие ноги и руку, в которой держала телефон. В голове стало неожиданно пусто, будто это не у неё ещё мгновение назад количество мыслей возрастало в геометрической прогрессии. Но выдохнуть не получалось всё равно и совсем некстати стали дрожать губы.
Аня неловко выпрямилась, держась за перила балкона и на негнущихся ногах прошла в кабинет. Теперь он