ветерку и щурился на щедро светящее майское солнце. Он был на пике блаженства. В парадной форме, начищенных до блеска ботинках, он прохаживался от памятника Ленину к памятнику Столыпину, заносчиво смотрящих друг на друга, и радовался. Сбылась его мечта. Он – патрульный милиционер. Посмотрел бы на это Ленька Шабашок. Вот обзавидовался бы!
Пешкодралов довольно шмыгнул носом и, повернувшись на триста шестьдесят градусов, подставил другую щеку под ласковые лучи. Солнечное тепло расслабляло и мешало со всем вниманием следить за порядком на улице. Леха, забывшись от удовольствия, приятно погладил рукой поджарый, с бугорками мышц, живот.
– Вот, если будешь себя плохо вести, когда вырастешь, станешь милиционером, – пожурила своего малыша проходящая по тротуару мамаша.
– Не хочу быть милиционеро-о-ом, хочу быть банкиро-о-ом, – обиженно заныл малец.
Глупая улыбка с лица курсанта мгновенно сползла. Обида волной подкатила к горлу парня, заставив сурово свести брови у переносицы. Мальчик заметил это и, испугавшись грозного вида милиционера, икнул.
– Не слушай ее, мальчик, – торжественным голосом произнес Леха. – Работа стража порядка почетна и ответственна.
Пешкодралов еще сильнее сгустил брови, прочувствовав всю значимость произносимого. От испуга мальчик икнул три раза подряд и, отступив на пару шагов назад, рванул в противоположную сторону от страшного дядьки. На противоположной стороне пролегала оживленная трасса. Элегантная «Победа» пенсионного возраста со срезанным верхом на манер кабриолета неслась со скоростью шестьдесят километров в час прямо на ребенка. Женщина ахнула, а Леха внутренне подобрался, решив для себя: сейчас или никогда он совершит подвиг, который не стыдно будет записать в скрижали истории. Или хотя бы в мамину тетрадь, в которой она отмечает все памятные события, произошедшие в родной Дрыщевке.
– Извините, гражданка, угроза дорожно-транспортного происшествия, – мимоходом бросил курсант мамаше и рванулся спасать невинную душу.
Душа меж тем замешкалась у самого бордюра, заметив, что у нее развязался шнурок. Однако Пешкодралов, набрав скорость, остановиться уже не мог и в мгновение ока оказался на дороге, среди мчащихся с нервозной скоростью машин. Снующие туда-сюда автомобили вскружили голову привыкшему к темпам размеренных кляч деревенскому парню. Даже тошнота подкатила к горлу. Скрип тормозов пронзил воздух. В глазах помутилось. В синеватой дымке кабриолет расплылся до неприятной жирной кляксы, нечеткая фигура поспешно выплыла из него и знакомый голос спросил:
– Мой мачо, ты меня нашел…
– Мя-у, – ехидно заметило перебинтованное черное существо, распластавшееся на руках у хозяйки.
Братьям Утконесовым достались посты напротив: Антон патрулировал левую сторону улицы Декабристов, Андрей переминался с ноги на ногу по правую руку. Как назло, ничего подозрительного или противозаконного не происходило, и курсантам приходилось банально бездействовать. Это разочаровывало, по той простой причине, что в силу молодого и пылкого характера братьям