чем даже когда-то к дочери. Которая, понятно, выросла, вышла замуж за итальянца, исчезла с горизонта напрочь… А девчонкой с подачи матери подкалывала его за «книгоманию» в открытую! «На макулатуру денег не жалко, а мне на новую курточку жалко?!» Ну и фиг с ней, с её мамашей, освободился от всяких «уз» давно! Но вот если бы такая барышня, как Алина…
Размечтался! Вот то помалкивай да пиши в её обожаемый «Курьер». А еще в официозную «Курортную газету», в край, в столицу отправляй статейки за копеечный гонорар, на работу похаживай, за братом-инвалидом присматривай… Все уже расписано прочно, выверенно и не тобой… Кем?! Почему так тускло повернулась, развернулась второй своей половиной жизнь? Но счастье, что смог в не шибко просторную квартиру братца перевезти лучшие свои книги. А их все больше – тоже счастье, как бы ни открещивались от них, ни измывались сегодня. К мусоркам ценнейшие издания, бывает, выносят!
Хлебнув чай, Воробьев, не удержавшись, отставляет кружку, снова листает свой подарок. Книга – коллективный труд городского отделения Русского географического общества об эндемиках Причерноморья, и рецензия на нее написалась рекордно быстро. И уж, конечно, от души. Даже не рецензия – панегирик южной родной природе и людям, которые горой стоят за неё супротив нахрапистых «девелоперов» всех мастей. Тема, прочувствованная до малейших оттенков, знакомая, как содержимое своего компа.
В девяностые благодаря ей он стал знаменитостью знаменитого курорта. Молодым репортёром гремел в новой прогрессивной, провокационной, протестной и так далее газете «Правда-матка». Его и в центральных СМИ цитировали, и к суду привлекали, даже били разок! Со своим хорошим ростом, с пшеничным чубом, ухмылкой исподлобья – популярнейший был «мэн», к негодованию супруги. А еще книжник, театрал, эрудит, так что после краха «Правды-матки» перешел в солидную, старейшую «Здравницу». Тоже, как почти все городские издания, в конце концов приказавшую долго жить – такой вот курортный невеселый казус!
Что ж, появилось кое-что другое – «Курортный курьер», например, где Алина не только редактор, но и репортёр, соучредитель, соиздатель, «и швец, и жнец»! Вполне справляется с коллегой: эта ее энергичная Татьяна тоже многостаночница, классно добывает рекламу, подписку в школах, санаториях… барах, банях, ха-ха! Хотя время мощных тиражей, разумеется, прошло, сдохло – эра интернета ступила на землю козликом на зеленую травку…
– Ну вот, все! – Сладостно потянувшись, «швец и жнец» отваливается от компьютера. – Какие новости, Олег Сергеевич? Кстати, предупреждаю заранее: у отца на носу юбилей! Думает отметить с размахом, может, даже в кафе. Вы приглашены как один из самых папиных «достойных и думающих» – цитирую! – учеников.
Да, такая вот деталь: Воробьев окончил одну с Алиной школу, где замечательно, просто замечательно преподавал историю ее будущий отец. Вскоре стал директором, там и хорошенькая жена – русский-литература – появилась. Так что его и Алинина учеба, получается, с разрывом… во сколько, интересно, лет? Подсчитывать не хочется. Но этот юбилей