Может быть, они умерли от болезни.
– Ваши слова, не мои.
– Давайте хотя бы как следует осмотрим бутылки и все прочее. Может, что и сгодится.
Бутылки были запечатаны как полагается, тщательно залиты воском и покрыты толстым слоем пыли, но, после всех этих разговоров о яде, откупоривать их все равно не хотелось, поэтому бедолаги наши принялись изучать горшки. Во всех при ближайшем рассмотрении оказалось все то же: грязный жженый сахар с непонятными вкраплениями, который извлечь было невозможно, не разбив горшок. Простояв бог весть сколько в одном подвале с мертвыми телами, горшки глубоко впитали в себя дух покойницкой и особого желания полакомиться их содержимым не вызывали. Однако с припасами было из рук вон плохо. Было решено разбить один из горшков и хотя бы развести то, что в нем находилось, в горячей воде, раз уж и костер имелся. Гро-Мартен отправился за водой, остальные занялись кто чем: итальянец отколупывал от карамельного кома обломки черепка, прочие разбрелись в поисках валежника.
Наконец, все потихоньку вернулись к огню и под моросящим дождем принялись растапливать карамельную чушку в кастрюле. Хорват принес из лесу кроме хвороста горсть мокрой брусники, ее бросили туда же. В воздухе запахло сладким, легкий парок пошел от платья, находившегося всего ближе к огню, но сидевшие вокруг костра были, конечно же, все так же мрачны. Будущее представлялось им совершенно беспросветным, хоть ложись да помирай.
Пан Брюнет принялся расспрашивать Лассэра:
– Вы ведь бывали здесь прежде, так? Что тут где? Это ведь был только господский дом, верно?
– Еще бы! Вон там, – Лассэр махнул рукой налево, – в отдалении, деревня дворов на двадцать, отсюда не видно. Там, – тут он махнул направо, – поля, там – небольшой фруктовый сад. Хозяйственные постройки всякие, где нам выдавали хлеб. Это было не поместье, а муравейник, хоть и маленький. Ума не приложу, как все это могло случиться.
Всем было прекрасно известно как, но никто не нашел нужным говорить об этом вслух.
– Ну что ж, – предложил пан Шатен, – Сейчас разопьем это варево и пойдем поглядим, что от вашего муравейника осталось. Нам нужна какая-то крыша над головой, а там будет видно, что делать дальше.
– Не похоронить ли сперва наших соотечественников? – робко предложил Ленотр.
Все, кто мог понять его слова, отворотились, кто с досадой, кто смущенно. Ни у кого не было желания ворошить груду мертвых тел и копать два десятка могил, по крайней мере сейчас. Бризар хлопнул Ленотра по плечу и сказал (заметим, сказал без тени насмешки; это был и правда славный малый):
– Мы помолимся за них, мой друг. Крепко помолимся.
Тем временем Гро-Мартен объявил, что напиток готов; сахар разошелся еще не весь, но это было и к лучшему, вышло бы слишком приторно. Его товарищи подставили кружки, пригубили.
– Какая дрянь, господи ты боже мой! Налейте-ка мне еще.
– Я понял, это когда-то была вишня.
– Точно, вон косточки.
Немного