дядька был ещё более, упёрт и азартен, чем его любимый племянник.
Он воспользовался моментом, чтобы снять снасть с руки паренька и закрепить её на бревне и уже предвкушал, как он достанет этого гиганта, как вдруг всё успокоилось.
Бечева была свободна.
– Оборвала, такую верёвку оборвала, – выдохнул Анатолий, и начал было вытягивать снасть, но в это время щука вышла из воды рядом с плотами.
– Не говори никому, не надо, – сказала она, – а встретишь Жавдета, не тронь его, он мой.
И с этими словами она с силой выплюнула в дядьку якорёк с окуньком, который всё это время, оказывается, просто зажимала в пасти. Окунь, тут же оторвавшись, упал в корзинку с рыбой, а якорь попал дядьке точно в глаз и повис на успевшем его прикрыть веке.
– Ты слышал, – хрипло сказал дядька, обращаясь к Сане и вынимая якорек из века.
– Слышал? – снова спросил он.
– Я ничего не слышал, – промычал глухо Санёк, облизывая раненную руку.
– Ты что успел с ней до меня пообщаться? – всё сразу понял дядька.
– Угу, успел.
– Ладно, поехали, – прошипел дядя Толя, – уху варить. Есть на уху то?
– Одни сороги.
– Ага, одни, глянув на улов, согласно кивнул Анатолий. – Хотя, вон один окушарик всё же к тебе залетел, – ткнул он пальцем в корзину.
– Не было там окушарика, – цыкнул зубами Санёк. – Я и не ездил сегодня на окунёвы места. Вот здесь на плёсе просидел полдня, пока эта сучка не подтянула меня.
– За сучку ответишь! – рявкнула Тень так, что даже Борода на берегу насторожился. Она, оказывается, всё это время находилась возле плотов и никуда не торопилась уплывать. Щука так двинула по плотику Санька, что тот, как пушинка, перелетел на плот дядьки вместе с рыбой.
– Свят, свят, свят, – перекрестился Анатолий, который первый раз, действительно, посчитал, что всё это похмельным синдромом. Сейчас же у него сомнений уже не оставалось.
– Нечистая, больше я сюда не ходок, только бы выбраться сегодня отсюда. Давай, ужинаем и отваливаем, – сказал он клацающему зубами племяшу.
Но, когда уха была уже готова, как это принято говорить в тайге на «дымок» забрели охотники с соседних угодий. При себе они, как всегда, имели бутылку и не одну. Дядька размяк и отошёл. Он уже не хотел уходить с озера, а тем более на ночь. Было решено переночевать здесь же и по утру двинуться.
Охотники же отужинав, двинулись своим путём. С ними был пацан лет пятнадцати, который на вопрос Санька – как звать? Ухмыльнувшись и уминая за обе щёки, будто ему не дадут наесться вдоволь, пролепетал: – А ты чё не помнишь, что ль? Мы с тобой уже знакомы.
– Когда это мы уже знакомы. если я тебя первый раз вижу, – обиделся Саня.
– Когда, когда в недалёком будущем, – засмеялся пацан, – зови меня Лёвчиком, если, конечно, еще когда-нибудь увидишь.
– В недалёком будущем, – про себя повторил Санёк, – а на вид, вроде, на дурика не похож.
Глава 22
– Учение Шопенгауэра – это серьёзный