И насколько надо быть без страха или мозгов, чтобы это сделать?
Да и что, собственно, она намеревалась предпринять? Стереть файлы с моего компьютера? Если бы, конечно, вообще сумела войти в систему, потому что идиотом, ставящим пароль вроде один-два-три-четыре я, само собой, не был. И ее совсем не беспокоило, надо полагать, что я непременно заметил бы пропажу и легко понял, кому это было выгодно.
Но гораздо больше мне было интересно: если Эрос так запал ей в душу и прочие места, то какого черта она до сих пор меня не узнала? Ревновать к себе самому было глупо, но именно это я сейчас и делал. Подумать только! Так серьезно рисковать ради каких-то записей!
Конечно, можно было бы просветить Красникову насчет того, кто такой Эрос на самом деле. Но именно этого я делать и не собирался. Уязвленная гордость желала, чтобы она все поняла сама.
– У меня были иные планы на этот вечер, – заговорил я, входя в кабинет и претворяя за собой дверь. Свет включать не стал, окутывавшая нас темнота как-то по-особому возбуждала. – Но, должен сказать, ваше общество, Красникова, нравится мне даже больше.
– А мне ваше – нет! – отрезала она.
– Очень жаль, – подернул плечами я, подходя ближе. В свете фонаря, что заглядывал в окно, я мог хорошо видеть, как при моем приближении Вера инстинктивно вжалась в стену. – Но это, в общем-то, ничего не меняет, – добавил , останавливаясь с ней рядом. – И перестаньте, черт вас возьми, пытаться слиться с этой стеной. Я не собираюсь вас насиловать.
– Неужели? – хмыкнула Красникова. – Разве не вы угрожали мне сегодня днем такиииим…
– Удовольствием? – услужливо подсказал я со смешком.
– Зверством! – откликнулась она.
Любопытно. Когда она здесь отдавалась Эросу, была, помнится, совсем не против его животных инстинктов.
– Зверством, значит, – повторил я. – Вообще-то, моя дорогая, это зверство вам понравится. Вы сами захотите, чтобы я трахнул вас на этом столе.
– Хватит! – возопила Красникова. – Я увольняюсь!
– И лишаете меня удовольствия сделать это лично? – усмехнулся я. – Ну уж нет.
Присев на край стола, я включил стоявшую там лампу. Мягкий желтый свет немного разогнал полумрак и теперь я мог во всей красе разглядеть Красникову. Красивая, черт бы ее побрал. И еще желаннее казалась сейчас, когда, похоже, откровенно меня ненавидела. Об этом говорило все – гневно раздувавшиеся ноздри, сверкающие вызовом глаза, прерывистое дыхание.
– Итак, что мы имеем? – снова заговорил я. – Незаконное проникновение в мой кабинет – как минимум. И одним лишь увольнением это не искупается, Красникова.
Или мне показалось, или она побледнела. Нет, я вовсе не собирался взаправду затаскать ее по судам. Да и пугать до икоты не хотел тоже. Хотя обычно мне нравилось, когда меня боялись. Но от этой женщины я хотел совсем иных эмоций.
– Но я не взламывала ваш кабинет, – возразила было Вера.
– Верно, вы обманули охрану, чтобы сюда пробраться и это еще хуже. Я надеюсь, вы понимаете, что наделали?
Она молчала.