пальцем в сторону стола, стоящего под лестницей:
– Там. Один сидит, не любит компании. Зовут Така, но он…
– Ладно. – Атаман отпихнул Рюрика и зашагал к лестнице.
Он навис над столом, за которым сидел худой смуглый мужчина, босой, в штанах до колен и жилетке на голое тело. Волосы его напоминали баранью шапку – мелкие завитки черной шерсти. В ухе висела золотая серьга, на шее – ожерелье из клыков, когтей и радужных ракушек. Во рту не хватало зуба.
Морз с Каланчой встали за Макотой, проводник посмотрел на них, но ничего не сказал. Атаман без спроса взял со стола бутылку, отхлебнул, сдвинул шляпу на лоб.
– Слышь, ты людоед, чё ли? – Он достал трубку и сунул ее в зубы, не раскуривая.
Смуглый, откинувшись на спинку стула, оглядел троицу.
– Давненько Така не едал человечьего мяса, – прошепелявил он и вдруг, быстро протянув руку, ущипнул Морза за живот.
– Э, ты чё?! – Бандит отскочил, схватившись за оружие.
– Шибко жилистый, – покачал головой Така. – Жесткий. А этот, – он повел рукой в сторону Каланчи, – этот тощий, Така не любит кости обгладывать. Вот ты бы мне подошел, Большая Шапка.
Покраснев, как закатное солнце, Макота сграбастал смуглого за жилетку и потянул на себя.
– Пасть закрой, тока на вопросы отвечай, – процедил он. – Мне…
– Знаешь, что такое крон? – перебил Така.
– Чё?
– Крон! – закивал Каланча. – Я знаю, знаю, хозяин! Яд такой, кочевники в пустыне, грят, из медуз его добывают. Он если хоть чуток в ранку попадет или в царапинку какую, так человек наземь падает, ногами сучит, орет страшно – и подыхает. Тока перед тем, грят, кишки свои выблюет…
– Заткнись! – велел атаман.
Смуглое до черноты лицо было прямо перед ним – нос с горбинкой, низкий лоб, впалые щеки. Атаман видел, что на лице этом нет и намека на страх. Наоборот, глаза проводника искрились весельем.
– Правду тощий говорит. Дротик с кроном любого убьет.
– Ну так и чё? – не понял Макота.
– Дротик у Таки в руке. Под столом. Така им целится тебе между ног. У тебя детки есть, Большая Шапка?
Еще мгновение атаман глядел на него, потом отпустил и шагнул назад.
– Хозяин, так мы, если чё, можем… – Каланча держал руку на кобуре, и атаман пихнул его кулаком в бок, чтобы заткнулся.
– А ты вправду того… людоед? – опасливо поинтересовался Морз.
Проводник важно кивнул:
– С рождения. Но тебя Така есть не будет. Така ест только девственников, их мясо нежное, молоком пахнет.
Побледневший Морз пробормотал:
– Хозяин, не надо его в проводники.
– Да издевается он, ты чё, не видишь? – рявкнул Макота. – И потом, они не одно только человечье мясо жрут.
– Не только, – согласился Така. – Тех, кто его нанимает, Така не ест. Таков закон.
– Чей закон? – подозрительно спросил Морз.
– Закон пустыни.
Атаман еще раз оглядел проводника и наконец решился. Людоед не людоед, это значения не имеет. А то, что Така из кочевников, даже хорошо. Кочевники