ракетами. С шипением рассекая воздух, две оранжевые точки с треском врезались в газовую емкость. Я присел, обхватив всхлипывающую Ладу за плечи.
Емкость взорвалась с оглушительным звоном, по небу разлилось бело-голубое сияние. Эвакуатор подбросило, корзина со скрипом закачалась под шарами, и все стихло. Внизу больше не стреляли, на склонах ущелья стало темно. Ветер доносил слабый запах пороховой гари, но он вскоре исчез.
Глава 7
Мразь! – Лада Приор попыталась ударить меня по лицу, но я перехватил тонкую руку. – Убийца!
Оттолкнув ее, я спросил:
– А ты чего хотела? Чтобы я смирно ждал, когда меня казнят?
Лада сидела на железном ящике, натянув разорванный подол ночной рубашки на колени. Я устроился напротив, расставив полусогнутые ноги, упирался подошвами в борт. Справа его рассекла трещина – того и гляди, наше ненадежное укрытие лопнет, и мы посыплемся вниз, как грязное белье из корзины.
Три воздушных шара над головой будто слиплись боками и образовали темную бесформенную массу, круглая маленькая гондола под ними слабо покачивалась, скрипя вантами, в порывах ветра. Приподнявшись, я выглянул за борт. Снаружи из трещины торчала кривая железка с оплавленными краями – кусок обшивки, воткнувшийся на излете после взрыва. И как он корзину насквозь не пробил? Мог ведь проткнуть меня или Ладу, как копье, или в шары угодить. Лежали бы мы тогда сейчас на дне ущелья…
Перегнувшись через борт, я поплевал на ладони и вцепился в железку. Пошатал из стороны в сторону, потом вырвал с громким вдохом. Швырнул вниз и снова уселся на дно.
– Пить хочешь?
Взяв девушку за плечо, я добавил:
– Привстань.
– Не трогай меня!
– Почему?
– Ты убийца!
– За свою жизнь я вряд ли убил больше людей, чем твой отец.
Ладу затрясло – то ли от злости, то ли от холода.
– Не смей говорить о нем! Он солдат! А из-за тебя погибло столько невинных…
– О ком это ты, о гетманах? – удивился я. – По-моему, «невинный гетман» звучит примерно как «травоядный катран».
Она с бешенством глядела на меня.
– Привстань, – повторил я и подвинулся в сторону. – А лучше пересядь сюда. Мы высоко, тут холодно и сильный ветер. Быстро замерзнем.
Она презрительно фыркнула, но послушалась. Втиснулась между мной и стенкой, поерзала, устраиваясь поудобней.
Я перехватил нож в левую руку, почувствовал плечом, как дрожит Лада. Напряжение боя отпускало – пальцы, сжимавшие рукоять, подрагивали, тело пробирал легкий озноб. Потянувшись к ящику, на котором только что сидела девушка, я приподнял крышку. Скрипнули ржавые петли. Внутри лежал сверток, тыквенная фляга, две жестяные баночки, рулон бинта и склянка с фитильком.
Вода была затхлой, похоже, небоходы давно не обновляли спасательные запасы в корзинах. Я передал флягу Ладе, она сделала несколько глотков, заткнув горлышко пробкой, отвернулась к стенке.
На дне ящика нашлась зажигалка из винтовочной гильзы, с ее помощью