услышали часового. Теперь надо сваливать.
На склоне показался Петр.
Вик схватил посох, вскочил с неподобающей пустыннику прыткостью. Вспомнил о котелке с ужином, подобрал – каша уже остыла.
Петр тоже его заметил, повернул к шатру, и Вик поспешил навстречу. Дальше шли молча, только у телеги он спросил:
– Где Гест?
Почуяв запах съестного, Стод с Эваном тут же проснулись. Стод, свесив с борта ноги, принял у Вика котелок и тихо сказал:
– Отошел он.
– Куда?
– А туда, за холм.
– Что ж вы Владыку самого отпустили?
– Не кричи ты, – сказал Петр. – Услышат в лагере, что мы балакаем, удивятся. Гест велел за ним не ходить.
– Но мне сведения сообщить надо, – перебил Вик. – Важные.
Стод с Эваном переглянулись. Петр пожал плечами:
– Твое дело. Иди, если надо.
Они занялись кашей, а Вик поспешил на холм.
Поднявшись на вершину, он остановился. Москва осталась позади, перед ним в ночной тиши лежала Пустошь: озаренные мягким светом луны пустыри и развалины, древние свалки, леса, долины, возвышенности, брошенные поселки. Далеко впереди мерцал огонек, левее Вик заприметил еще один. Что это? Лагерь старателей, добытчиков нефти? Стоянка кетчеров или бродяг? Или… или, быть может, мутанты, с которыми борется Орден, занимаются там своими странными мутантскими делами?
Он поежился, но не от холодного ветра, дувшего на вершине. Чужие территории, полные опасностей… Где-то там, за дальними землями, лежали Киев, мертвый Минск и покорившийся Цехам оружейников Харьков, на востоке вознесся в небо Вертикальный город, с той стороны на Пустошь наползал некроз, пожирающий все живое, на юге высилась гора Крым, за ней была Донная пустыня, где племена каннибалов кочевали по наносам засохшего ила, оставшимся на месте старого моря… Все это было теперь перед Виком Каспером.
Ждало его.
Снизу донесся сухой шелест. Вик различил в полутьме силуэт Владыки. Гест стоял у подножия холма среди зарослей, достигавших его пояса. Что он там делает? Вик направился к Преподобному, ступая осторожно, чтобы не шмякнуться на крутом косогоре. Преподобный замер спиной к нему, склонив голову, вроде разглядывал что-то у себя на груди.
Когда до зарослей оставалось несколько шагов, Гест стал поворачиваться. Он держал в руке прямоугольный предмет на цепочке, свисавшей с шеи, – раньше эта штука пряталась под лохмотьями, выходит, Владыка отошел подальше от повозки, только чтоб поглядеть на необычный медальон?
Услыхав шаги, он резко обернулся, сунул предмет за пазуху и схватил нож, висящий на поясе.
Вик моргнул – показалось, под лохмотьями переливаются тонкие серебряные змейки. Вместе они составляли плоскость, прямоугольник размером с ладонь, и штука эта висела у Геста на груди.
Вот только сейчас ее прикрывают лохмотья. А пальцы у Вика покалывает – как тогда, возле Октагона и перед взрывом, – и ладони горячие стали. Но в те разы было больно, аж мышцы сводило, а тут терпимо, лишь приятное тепло ощущается. Да что же это такое происходит сегодня?!
– Это ты, –