«убивать убийц», а бургомистр Табы осмелился заявить: «Сделайте же что-то конкретное, чтобы спасти тутси». При том что многие бургомистры не являлись сторонниками истребления тутси, некоторые из них находились в растерянности[476]. Бургомистр Нтонгве говорил: «Есть беженцы тутси, которые знают тех, кто с ними плохо обращался и кто находится в тюрьме (президентская гвардия и интерахамве). Что делать?»
После этого выступил премьер-министр. По воспоминаниям Увизейе, он не отреагировал на просьбы бургомистров, но зачитал части из заранее подготовленной речи[477], где говорилось, что целью правительства являются восстановление мира и победа в войне и что долг каждого призывать народ к его поддержке. Увизейе попросил Камбанду дать конкретные ответы на проблемы, обозначенные местными руководителями. За премьера ответил один министр, сторонник интерахамве, заявивший, что хорошо знает, кто из руководителей коммун в Гитараме является сообщником инкотаньи, и пригрозил, что, если они продолжат действовать в том же духе, это будет иметь для них очень серьезные последствия. Приглашенные вернулись к себе в подавленном состоянии.
Это совещание оказало сильное влияние на позицию бургомистров Гитарамы, как и судьба бургомистра Мугины Калликста Ндагижиманы. Калликст организовал население коммуны на борьбу с насилием и помогал сотням беженцам, укрывавшимся в местном приходе, снабжая их продовольствием и всем необходимым. Он не изменил своей позиции, когда Мугину наводнили интерахамве из соседних коммун и стали возбуждать ее жителей против тутси, и продолжал лично защищать беженцев вместе с отрядом коммунальной полиции. 21 апреля бургомистр был убит экстремистами, и в тот же день в коммуне началась резня тутси[478]. Одна из уцелевших, Консилия Кампире, позже скажет: «Калликст умер, даже не оставив ребенка, чтобы сохранить о нем память. Он был таким мужественным. Я думаю, был ли кто-нибудь еще в префектуре Гитарама, кто мог сделать то, что сделал он? Он отдал за нас жизнь. Мы можем только просить правительство поставить его имя рядом с именами национальных героев, потому что он умер ради любви к своим согражданам и ради своей страны»[479].
В конце апреля были смещены со своих постов противники геноцида супрефект Руханго Пласид Колони и бургомистр Мусамбиры Жюстен Ньяндви. Другие же бургомистры кардинально изменили свои взгляды, как, например, бургомистр Табы Жан-Поль Акайезу, превратившийся после 18 апреля в активного участника массовых убийств[480]. Префект Увизейе, пытавшийся хоть как-то ограничить масштабы резни, оказался в изоляции, тем более что, по его утверждению, пять из шести супрефектов действовали в противоположном направлении[481]. В конце мая, убедившись в тщетности своих усилий, Увизейе бежал в Кибуйе, и 4 июня его место занял майор Жан-Дамасен Укурукийезу, советник по гражданской самообороне в префектуре[482].
После