сыпались как из рога изобилия, а мой затуманенный разум просто не поспевал за ними, и я начала сдавленно мычать, принимаясь отвечать на один и сразу перескакивая на второй, третий.
Виктор, видя это, щелкнул пальцами, и я тут же очнулась от странного оцепенения. Встрепенулась, прижимая ладони к вискам.
– Что только что?.. – подняла глаза на стоявшего рядом мужчину. – Что ты со мной сделал?! Опять… твои штучки?! Как тогда… да?!
– Мы сейчас обсуждали совершенно другие вещи, – хмыкнул он, все еще озадаченно разглядывая мой живот.
– Уходи, – внутри клокотала темная ярость, и хоть я ничего не могла противопоставить этому мужчине, нестерпимо хотелось наброситься на него с кулаками. Как он смеет?! – Я тебе уже говорила, я не хочу иметь с тобой ничего общего.
– Если ты не хотела иметь со мной ничего общего, то сейчас уже поздно для этого, не находишь?
– Выметайся из моей квартиры.
– Да, конечно, – он неожиданно сменил тактику. – Мне тут не место.
Я нахмурилась, не понимая, в чем подвох.
– Рада, что ты это понимаешь.
Он чуть поклонился, словно бы актер в каком-то фильме о средневековье, и недобро улыбнулся.
– Не знаю, остался ли у тебя мой номер телефона, – он протянул визитку, но я не притронулась к ней.
Постояв немного, он положил ее на тумбочку около двери.
– Это и мой ребенок тоже. И раз уж ему суждено родиться, я намерен быть его отцом. Не знаю, проходила ли ты соответствующие обследования… Тебе придется обратиться в мой центр, чтобы я убедился, что все в порядке. Но я дам тебе время свыкнуться со всем этим. Если надумаешь пообщаться раньше, позвони. Нет – найду тебя сам. И не вздумай снова убегать. Это может быть вредно для ребенка.
Произнеся эту пафосную речь, он снова манерно поклонился и наконец вышел, оставляя меня одну.
Я же лишь прижала ладонь к лицу, чтобы не завыть в голос, и медленно сползла по стенке. Какая же я дура!
Ребенок, словно ощущая мои эмоции, толкнулся в животе, я приложила к этому месту руку.
– Тише, маленький, тише… У нас все обязательно будет хорошо. Я не дам тебя в обиду этому уроду!
И ведь он снова сделал это. Это чертово подчинение, которое он каким-то образом мог использовать! Что это было? Гипноз? Паранормальное явление? Магия?
В юности я всегда относилась скептически ко всяким шарлатанам, называвшим себя экстрасенсами. Считала их фокусниками и обманщиками.
А потом, в один из самых тяжелых моментов, когда я по глупости лишилась положенной мне от государства квартиры, я познакомилась с Виктором.
Девчонке, выросшей в детдоме, он казался рыцарем в сияющих доспехах. Не таким, как все. Богатство, манеры, власть. И еще театр, в который, как мне казалось, мы оба были с ним влюблены.
Я верила всему, что он говорил, не задавала вопросов. Он сказал мне уволиться с работы – и я сделала это. Сказал переехать, и я послушалась. Носила то, что нравилось ему, послушно бросала все дела, если ему хотелось увидеться.
Я никогда в юности не мечтала о большом богатстве или неземной любви, но