олный глоток, зажмурилась.
Итак, сегодня мне исполнялось ровно двадцать пять лет. Кажется, в такие даты принято думать о своей жизни, сопоставлять планы и их реализацию, подсчитывать свои успехи и провалы по карьерной лестнице и так далее, и тому подобное…
Но думать отчаянно не хотелось. Очередной взрыв хохота из гостиной и крик подружки: "Куда же запропастилась наша именинница?"
Вздохнула, прихватила свежую миску с салатом и направилась к гостям.
– Ур-р-а-а-а!– оглушили меня едва показалась на пороге комнаты.
– Морана, ты в порядке?– внезапно вынырнула справа подружка. Я кивнула, широко улыбнувшись.
– Просто пить захотелось.– показываю на стакан в руке. Девушка кивнула и забрала миску с салатом, ловко установив ее на и без того забитый яствами стол.
– Морана, спой нам! Давай! Свою любимую!– внезапно друзья вспомнили, что я весьма недурно пою, и подсунули мне под нос микрофон от караоке. Я улыбнулась, и шепнула название Карлу, самопровозглашенному диджею моей вечеринки.
Едва раздались первые аккорды знакомой песни, как комнату разрезал противный трезвон стационарного телефона.
– Он еще работает?– удивленно спросил кто-то с дивана. Я пожала плечами, отдав микрофон Карлу. Телефоном я давно не пользовалась, но оплачивала приходившие ежемесячные счета скорее по привычке, чем по необходимости.
– Слушаю?– пластиковая трубка непривычно холодила кожу щеки.
– Морана Миир?– послышалась с того конца провода, перемешиваясь со скрипучим треском помех.
– Да, это я. Что-то случилось?
– Да, ваша бабушка оставила вам наследство. Я ее адвокат. Нам нужно срочно встретиться и уладить все с бумагами. Приезжайте в Бэден…
Дальше мужчина продиктовал адрес своей конторы и повесил трубку, напоследок выразив запоздалые соболезнования по случаю тяжелой утраты.
Я стояла с трубкой у лица, слушая равномерные гудки, и пыталась осознать свалившиеся на мою голову новости.
– Морана, все хорошо?– спросил пробегающий мимо Оливер. Я кивнула на автомате, медленно опуская трубку на рычаг. Но притворяться я не умела. Едва взглянув в мое лицо, друг позвал Дафну, мою лучшую подругу.
– Иди сюда, кажется, у нас проблемы.
Они окружили меня, привлекая внимание остальных веселящихся гостей и вот, спустя полчаса расспросов и пятидесяти грамм коньяка, я сбивчиво поведала суть телефонного разговора. Меня принялись утешать, выражать соболезнования и говорить полагающиеся в таких случаях слова. А я сидела, подобно статуе, и пыталась осознать одну простую мысль: моей любимой бабушки больше нет. Конечно, это было предсказуемо, более того— ожидаемо. Всего пару месяцев назад ей исполнилось девяносто восемь лет— как говорится, нам бы дожить до такого почтенного возраста.
Но тем не менее, сердце сковала щемящая тоска. Смахнув слезу, я повернулась к гостям.
– Ребят, простите… Но сами понимаете… Вечеринка окончена.
Друзья все давно и сами поняли, поэтому сейчас спешно убирали со стола угощения на кухню, кто-то прибирал разбросанные тут и там бутылки и обертки от чипсов и шоколада.
Спустя каких-то полчаса я осталась одна в своей однокомнатной квартирке. Словно очнувшись ото сна, я посмотрела на свою руку— маленький клочок бумаги с адресом звал собираться в дорогу.
Подойдя к шкафу, достала старый розовый чемоданчик и начала закидывать в него вещи первой необходимости. Звонить родственникам не было смысла— к двадцати пяти годам у меня не осталось никого в живых, кроме старенькой бабулечки— да вот теперь и она покинула этот мир.
Нет, были, конечно, дальние родственники, седьмая вода на киселе— но звонить им и сообщать о бабушке мне не хотелось. Не сейчас, не сегодня. Я решила, что буду действовать уже на месте, когда займусь вплотную похоронами.
Накидав белья и маек, несколько пар джинс и кофточек, закинула сверху предметы личной гигиены и захлопнула чемодан. Открыв ящик тумбочки, выудила документы и деньги. Теперь можно было отправляться на станцию.
Билеты брать заранее не было надобности, в направлении Бэдена всегда ходили полупустые электрички и автобусы.
Вздохнув, натянула куртку и шапку, загремела ключами, закрывая квартиру. Сейчас я только порадовалась, что не успела завести кота, как планировала. Меня в городе ничего не держало, и ближайшие несколько дней я спокойно могла провести в деревне. На работе у меня был праздничный мини-отпуск, а подаренные так кстати деньги от друзей должны были покрыть непредвиденные расходы.
Уже позднее, сидя у окна в электричке, разглядывая заснеженные картины лесопосадок, я позволила себе оплакать бабушку. Редкие попутчики обходили меня стороной, не решаясь садиться рядом. Поэтому всю дорогу до Бэдена я провела в спокойствии и уединении, что мне и требовалось в данный момент. Кажется, я даже смогла немного поспать.
***
На вокзале было непривычно пусто. Заледенелые дорожки, пышные снежные сугробы по бокам,