и обсаженными ивой берегами. Заливные луга, плодоносные земли, зверье лесное... Казалось бы, все условия соблюдены для того, чтобы народ жил обеспеченно и счастливо. Он, собственно, так и жил и никого ни о чем не просил, что, в свою очередь, не могло порадовать «господ» большевиков, которые нагрянули в те места с продразверстками, раскулачиванием и прочими революционными репрессиями. Результат не заставил себя долго ждать. Население деревни начало потихоньку исчезать с лица земли. Кто сгинул в ссылках. Кто умер с голода. Кого расстреляли. Часть домов была сожжена, часть была разрушена временем. Уцелел лишь графский особняк. Видимо, приглянулся кому-то из больших начальников, которые потом на протяжении многих десятилетий из рук в руки передавали его в качестве ведомственной дачи. Последним таким большим начальником оказался покойный муж моей тетки Таисии, которому удалось попасть в струю времени и приватизировать графский домик, а затем оставить в наследство оставшейся после его смерти супруге. Кстати, большая квартира в областном городе, гараж, дача – тоже его заслуга. Непутевая Таисия, которой некогда было заниматься мужем и рано осиротевшей племянницей, все больше моталась по заграницам и курортам. В одной из последних поездок, уже будучи вдовой, она и познакомилась со своим теперешним мужем...
Странное она все-таки создание. Сколько думаю о ней, столько раздражаюсь и восхищаюсь одновременно. Бабе за шестьдесят, впору о душе подумать, а она расстраивается, если пропустила визит к косметологу! Может быть, так и нужно жить: не оглядываясь и не горюя, кто знает? Но я бы точно так не смогла. К тому же у меня был Славка. Обречь его на одинокое детство и броситься в устройство личной жизни, как в омут с головой, я не могла. Он был для меня всем...
– Потому и едем сейчас с тобой одни в такую глушь, спаси господи! – огрызнулась тетя Соня, прерывая мою тираду, которой я разразилась еще в электричке. – Вырастила эгоиста, пожинай теперь плоды! Пехом топать часа три. Потом в доме ночь проводить. А там наверняка электричества нет. Насколько бы веселее было бы сейчас с ним-то...
Возмущаться я не стала. Во-первых, все молодые люди – без исключения – эгоисты. Во-вторых, тетя Соня была права. Место, куда мы сейчас держали путь и где нам назначили встречу мои последние покупатели, обросло таким количеством легенд, что отправляться туда на ночь глядя, не вооружившись до зубов, было делом неосмотрительным. Да, Славкино присутствие было бы как нельзя кстати. Но что задумано, то сделано. У него какие-то неотложные дела в институте. У меня финальная сделка, которая обещала быть очень прибыльной. Вот и приходилось нам идти сейчас густым лесом до деревни Голощихино, то и дело оглядываясь и прислушиваясь к звукам извне. А звуков, скажу я вам, было более чем достаточно. Что-то постоянно вспархивало, хлопало, ухало и пересмеивалось в густых зарослях леса.
Тетя Соня только успевала обмахивать себя крестным знамением, не забывая при этом метать в мою сторону укоризненные взгляды. Но виноватой я себя совсем не чувствовала. Напросилась тетка сама, наотрез отказавшись