за надписью на табличке. И вдруг та снова изменилась и теперь гласила «Четыре времени года. Герхард Фрайер». А потом снова название поменялось на «Женское настроение за четыре минуты. Ларс Чарли». Танечка решила, что так может долго продолжаться и на четвертый раз уже не так интересно, как было в первый. Она посмотрела в сторону улицы, прямо ведущей к башне в центре города. Мостовая, собранная из каменных пазлов разного цвета, почти пустовала. Лишь несколько человек шли в сторону башни. Обратно не шел никто. А вот боковые улицы, серые и неприветливые, были забиты людьми, бегущими или идущими куда-то. Танечка решила, что свернет тоже на боковую улицу.
– Что же ты прямо-то не идешь? – спросил ее наглый мальчишеский голос, сразу после того, как она сделала несколько шагов вправо.
Танечка повернулась в сторону голоса и увидела мальчика, одетого почти также, как и тот, которого она встретила за пределами городских стен. На вид же ему нельзя было дать больше десяти лет, хотя голос его походил на дедовский – такой же брюзжащий, хриплый и при этом очень уверенный.
– Потому что там мало людей, – ответила Танечка.
– Мало, но у них то же дело, что и у тебя. А те, кто ходит по боковым улицам с тобой не могут равняться.
– А какое у нас общее дело, если я этих людей даже не знаю? – удивилась она.
Мальчик усмехнулся, подошел к ней ближе, и тут же добавил ехидно: – Если боишься, то так и скажи.
– Ничего я не боюсь, – ответила Танечка обиженно.
– Не надо мне врать, я все знаю, – уже с угрозой добавил он.
– А я и не вру. Мне нечего бояться.
– Тогда иди по цветной дорожке, а не там, где ходят все, – прошипел он.
– Вот и пойду.
Танечка развернулась и пошла в направлении башни. Встречные люди смотрели на нее с удивлением, презрением и даже злостью. Она опустила голову и быстро засеменила вперед.
«Вот и пойду, – думала она про себя. – Чего мне бояться. Я же ничего плохого не сделала».
Тут ее кто-то схватил за руку и резко дернул вправо. Она оказалась в узком темном и сыром переулке с плохим запахом и странными шумами. Часть стен была покрыта зеленым мхом, а по земле бегали огромные и противные на вид жуки.
– Молчи, – приказала ей девочка и отпустила ее руку.
– Почему? – почти крикнула Танечка: ей уже надоело, что все затыкают ей рот.
– Молчи, глупая.
– Я – не глупая, – разозлилась Танечка.
– Ты – умная и поэтому будешь молчать, – тут же сказала девочка.
Она говорила быстро и дышала тяжело так, будто долго бежала. Ее волосы цвета соломы были растрепаны, а один гольфик спустился до лодыжки. Миндалевидные глаза изумрудного цвета, немного курносый носик, пухлые щеки и тонкие губы украшали ее личико. В ушах торчали милые сережки, изображающие котенка, повисшего на обруче. Почти на каждом