Это происшествие с его ученицей, каким бы оно ни было, да и случилось ли вообще, произошло много лет тому назад. Но я думаю, оно не выходило у него из головы.
ФЕЛИЦИЯ. Романтическая любовь провоцирует особенно опасную форму безумия. В опере точно. Но опера, на мой вкус, чересчур запутана. Слишком много эмоций выплескивается по любому поводу. Я предпочитаю Баха. Загадки. Тайны. Образы. Сложность. Лабиринты. Все написано каким-то шифром. Мне следовало стать шпионкой. Или викторианской убийцей.
ДЖЕЙМИ. Ты думаешь, в Бахе нет эмоций?
ФЕЛИЦИЯ. Эмоций в Бахе предостаточно, но они вплетены в фактуру. Заложены в форму. Он не шлепает тебя ими по лицу, как мертвой рыбиной. Так что, твоя мать рада, что твой отец мертв?
ДЖЕЙМИ. Разумеется, нет.
ФЕЛИЦИЯ. Но он изменил ей со школьницей…
ДЖЕЙМИ. Моя мать очень любила моего отца.
ФЕЛИЦИЯ. Но не так сильно, чтобы его это устраивало.
ДЖЕЙМИ. Я бы не обращал особого внимания на то, что говорит Эндрю.
ФЕЛИЦИЯ. Почему? Эндрю из тех несчастных людей, которые обречены говорить правду.
ДЖЕЙМИ. Нет. Он – один из тез людей, в которых война оставила глубокие шрамы.
ФЕЛИЦИЯ. То есть до войны ненависти к тебе у него не было?
ДЖЕЙМИ. У него и сейчас нет ненависти ко мне.
ФЕЛИЦИЯ. Есть, и это очевидно. Я ожидаю, что война – это предлог, чтобы позволять ненависти проявляться чаще. И я полагаю, ты хочешь, чтобы я поверила, что война и смерть твоего отца превратила тебя в такого меланхолика, но я в этом сильно сомневаюсь. Откуда бы не идет грусть-тоска, она была всегда.
ДЖЕЙМИ. Ты можешь верить, во что хочешь.
ФЕЛИЦИЯ. Нет, не могу. Но я над этим работаю.
ДЖЕЙМИ. Я не меланхолик.
ФЕЛИЦИЯ. Не очень ты и счастлив.
ДЖЕЙМИ. Я счастлив, когда слушаю, как ты играешь.
ФЕЛИЦИЯ. Тогда это музыка, которая делает счастливым тебя – не меня.
ДЖЕЙМИ. Мне нравится музыка, потому что играешь ее ты.
ФЕЛИЦИЯ. То есть если бы играл кто-то еще, тебе бы не нравилось?
ДЖЕЙМИ. Если будет играть кто-то еще, я буду думать о тебе.
ФЕЛИЦИЯ. Некогда не смешивай девушку с музыкой. И это большая ошибка, представлять себе другого человека вместилищем твоих чувств.
ДЖЕЙМИ. Разве для тебя музыка – не вместилище твоих чувств?
ФЕЛИЦИЯ. Музыка – не человек. Музыка не любит меня и не хочет спать со мной. Музыка просто есть. На войне с тобой произошло много плохого, а потом еще твой отец покончил с собой. Ты чувствуешь тебя потерянным. А потом твоя сестра привозит на лето подругу. Ты не хочешь думать о войне и не хочешь думать о своем отце, который обрюхатил какую-то бедную школьницу, а потом свел счеты с жизнью, поэтому наполняешь голову мною.
ДЖЕЙМИ. Допустим, это правда. Что в этом плохого?
ФЕЛИЦИЯ. Все или почти все. Я не смогу стать для тебя такой заменой. Не смогу, если ты рассчитываешь, воспринимать все, как ты. Я не такая. Я совершенно не такая. И не пытайся заставить меня испытывать чувство вины за то, что я не такая, какой ты хочешь меня