море утоплюсь!
– Твою ж! Лари, помоги!
– Я не пролезу!
Я отбивался, как мог. Крис бы в жизни не пролез в такой узкий лаз. Его рука соскальзывала. А его собственная туша заблокировала ему доступ второй, свободной руки. Пристрелить меня не получалось.
– Крис. Топи его! Всё равно так и хотели сделать!
– Порт недалеко. Если выплывет?
– Дуру не гони. Где выплывет? Тут метров восемьсот. Темно. А на нём живого места нет. Топи! Хозяйка же велела.
Крис чертыхнулся.
– Как ты, сука, освободился?!
– Отпустите, дяденька! Не бейте больше!
Я уже, кажется, не играю. Больше я побоев не перенесу.
– Крис, бросай его! Сейчас мадам зайдёт, объясняй ей потом. А так утопили и всё!
– Утопили без её прямого приказа?
Да сколько же в нём силы? Одной рукой держать меня всё это время!
– Скажем, что сдох. Пришли – а он уже откинулся. Сбросили за борт труп!
Что за упёртый болван!? Я рванул ногу и выскользнул. Не сообразив как-нибудь перегруппироваться. Удар об воду меня оглушил. Хорошо, что невысоко. Сломал бы шею. Мою тушу потянуло вдоль борта.
Кто из нас будет жить?
Вода холодная. И это несмотря на жаркое лето. Так, Лейси, приходи в себя! Может прибить к корме и затянуть под винты. Тем не менее, море на моей стороне. Ни ветра, ни волн. Оттолкнувшись ногами от скользкого бока лайнера, я некоторое время плыву перпендикулярно его движению, только чтоб удалиться от опасности быть подмятым этой махиной. Оказавшись в свободной воде, сориентировавшись, беру курс на манящие огни порта.
Чёрт, далеко. Метров восемьсот? Как восемь раз проплыть стометровую дорожку в бассейне. В обычном состоянии я бы легко это сделал. Но не сейчас. Хотел бы я сказать, что холодная вода бодрит, но она ещё и забивается солью в каждую ссадину на коже. Все мышцы болят. И живот, и спина рассечены до мяса. Шрамы останутся. Кожа горит. Вместо лица, наверное, месиво. Правый глаз затёк. А нужно доплыть. Придумать благородную цель? Люди. В контейнере. Сколько их там? Несколько десятков? Не меньше. Они умрут до того, как их найдут. Задохнутся без воды и воздуха в собственных зловониях. Все: женщины, дети. Мне нужно доплыть.
Благородная цель – это хорошо. Но она не помогает, если сводит мышцы. Дыхание сбивается. Лейси, Лейси, не паникуй! Ты всю жизнь живёшь на побережье. Ты умеешь плавать! Ты доплывёшь.
– Лейла, пожалуйста, помоги мне!
Что я себе представил? Что вообразил? Что она такая сильная? Сильнее меня. Намного сильнее. Она ведь не умрёт здесь? Пожалуйста, она ведь не умрёт?
Я вижу Лейлу. Её улыбку, её чёрные волосы. Её губы. Близко к моему лицу. Она что-то шепчет мне. Да нет – уже кричит! Но я, почему-то, плохо слышу. Как будто она пытается докричаться до меня сквозь стену воды. Её изображение расплывается, становится нечётким. Я вижу только чёрные волосы, водорослями обвивающиеся вокруг её лица и шеи. И её красный рот. Она всё ещё что-то кричит мне, и я читаю по губам:
– Лейси!