фыркнула, отвернувшись:
– Там камни внизу. Ты всё равно башку разбил. Глупо свалились. Меньше двух метров, и покалечились оба.
– Ну кто знал?
– Ты не знал?
– Я оттуда раньше не падал.
Она рассмеялась. Я перевязал ей руку и убрал оставшийся бинт в аптечку. Лейла посмотрела на огонь и вздохнула:
– Надо сушиться и чиститься, – она осторожно вытащила из головы несколько заколок, взялась за волосы здоровой рукой и сняла парик, сначала сдвинув его немного вперёд. – Клей размок. Всё-таки парик не предназначен для купания, – Лейси посмотрел на меня. – А ты мне его чуть с кожей не снял.
– Чё б я в этом понимал. Но сработало же.
– Ты о чём?
– Ты же больше не притворяешься бабой.
– Притворяюсь бабой… – пацан помолчал. – Ну да. Ты прям гений. Решил меня избить.
– Я подумал, что ты… Ты всё ещё меня разыгрываешь?
– Нет, – Лейси начал раздеваться. Снял с себя куртку, водолазку и… фальшивую грудь.
– Видишь, показываю тебе, как Лейла устроена. Можешь сам оценить, на посмотри, – он протянул мне накладную грудь. – Технологии, мать их. От реальной не отличишь.
Я покрутил в руках фальшивые сиськи. Материал и впрямь необычный.
– Из чего это?
– Не знаю, – Лейси пожал плечами. – Не вникал в вопрос. Дизайн наш, а вот наполнитель какой-то умник изобрёл. Из этой набивки вроде делают обманку для грудных младенцев.
– Подожди, дизайн ваш?
– Да. За такие формы проголосовало шесть человек из десяти. И вообще, за всё голосовали. Было представлено на выбор несколько вариантов моей внешности. Тот, который ты знаешь, победил.
– Ты не шутишь?
– Нет, – Лейси вытянул к костру ноги и потёр себе плечи, на которых остались едва заметные следы от белья. – Для создания образа Лейлы анализировались внешности успешных моделей и актрис. Естественно, блондинки и рыжие мне не подходили. Отталкивались от моего реального цвета волос, глаз и кожи.
– В это сложно поверить.
– Почему?
– Муторно слишком.
– У реальных женщин есть минус. Они могут переметнуться на другую сторону. Сбежать с обрабатываемой целью. Крутить романы. А я, как понимаешь, нет. Без вариантов. Я сильнее, выносливее, лучше дерусь. И потом – я не всегда Лейла. А когда вырасту, придётся от неё отказаться.
Когда вырастет. Он мелкий и тощий. И вряд ли сильно изменится с возрастом. Но пусть верит во что хочет. На него больно смотреть. По спине и бокам растянулась рваная паутина кривых тонких шрамов. Острые лопатки и выступающие сквозь бледную кожу рёбра завершают картину. В чём там вообще держится жизнь?
– Что? – Лейси перехватил мой взгляд.
– Ничего. У тебя до сих пор её лицо. Странно выглядит.
– Да? Сейчас смою, – он поднялся и ушёл в палатку. Вернулся с какой-то склянкой и пачкой салфеток.
– Ты всё это с собой таскаешь? – я кивнул на бутылёк и салфетки в его руках.
– Ну да, – утвердительно ответил Лейси. – Вдруг пришлось бы поправлять макияж?