с рождения?
– Да, миледи.
– Так они, возможно, давно умерли?
– Мне это неизвестно, миледи.
– А вы так болезненно худы по природе, или вас там дурно кормили?
– С нами хорошо обращались, миледи.
– Как вы находите моего супруга?
– Простите, миледи?
– Он ведь красив, не правда ли? Вряд ли вы видели таких в своём интернате.
– Там раздельное обучение, миледи.
– Вы не ответили на мой вопрос.
Щеки запылали, я взглядом воззвала к помощи графа, но наткнулась лишь на холодное любопытство. Так мальчишки смотрят на растянутого на камне лягушонка.
От неловкости меня избавил вернувшийся камердинер. Он вел за собой мальчика лет девяти и девчушку года на два младше. Лицо наследника было неприятно рыхлым и напоминало творожный пудинг. Глубоко посаженные глаза-изюмины лишь усиливали это сходство. Под тонкой просвечивающей кожей ветвились синие прожилки. Но надменное выражение не уступало материнскому. Девчушка же была просто загляденье: темные кудряшки и фарфоровое личико, ласковые глаза цвета каштанового меда. Пожалуй, только руки слегла длинноваты.
– Микаэль, подите-ка сюда.
Мальчишка подчинился матери, но плечи его передёрнулись. Ему уже сейчас не нравилось следовать чьим бы то ни было приказам. Из него выйдет идеальный наследник.
Леди Фабиана смочила краешек салфетки в графине с водой и стёрла с его щеки невидимое пятнышко.
– Где вы так вымазались?
Голос строгий, но я поняла, что это лишь видимость. На деле же она искала предлог, чтобы приласкать сына. Видимо, для проявления чувств в этой семье нуждались в предлогах.
– Маменька!
Мальчишка тут же вырвался и отступил назад, пытаясь сохранить достоинство. Графиня не стала настаивать.
– Леди Эрселла, виконт Микаэль, – как ни в чём не бывало продолжила она, – позвольте представить вашу новую гувернантку, мисс…
– Аэнора Кармель, – подсказала я.
– …мисс Аэнору Кармель.
– А как же Мэтти? – глаза девчушки наполнились слезами, верхняя губа задрожала.
– Забудьте про Мэтти.
– Но почему?
– Она больше не придёт.
– Почему?
– Потому что она знала, что её уход всех порадует. А Мэтти очень любила дарить радость.
– Ну хватит, – раздражённо вмешался граф и повернулся к детям. – Прекратите задавать глупые вопросы. Теперь у вас есть мисс Кармель. Так покажите, что вас хоть чему-то научили, поприветствуйте её, как полагается.
Тирада отца возымела действие: виконт церемонно мне кивнул. Леди Эрселла последовала примеру брата, но тут же расплылась в широкой улыбке, обнажив при этом два ряда меленьких острых зубов гнилостно-табачного оттенка. Готова спорить, леди Эрселла не курит табак. Мой взгляд случайно скользнул по её рукам: маленькие пальчики заканчивались не аккуратными детскими ноготками, а чем-то, смутно напоминавшим плотные бурые чешуйки, заострённые книзу, наподобие