холодным ноябрьским днём, поёживаясь от холода, мы стояли на знакомом крыльце.
Наконец дверь открыла наша мачеха, ещё больше, чем всегда, похожая на злобного тролля.
– А, это опять вы двое, – поморщилась она.
– Очень рада видеть вас, дорогая мачеха, – буркнула я в ответ, протискиваясь мимо неё в тёплую прихожую.
Мачеха возмущённо фыркнула, а Айви тем временем просочилась в дом следом за мной.
– Скарлет, то, что с тобой случилось, не даёт тебе никакого права распоряжаться здесь как хозяй…
Услышав за своей спиной тяжёлые шаги на лестнице, наша драгоценная мачеха заткнулась на полуслове. Она моментально изобразила на лице фальшивую улыбочку и проворковала, сложив руки на груди:
– Ах, девочки, как я рада, что вы вернулись домой целыми и невредимыми!
Лицемерка. Каракатица белобрысая.
Отец спустился по лестнице, вошёл в прихожую и, поймав мой взгляд, принялся нервно теребить свой галстук.
– Скарлет, – сказал он.
– Да, отец.
– Я просто… глазам своим не верю. Вы здесь. Обе. – Всегда прикрывавшая его лицо безразличная застывшая маска вдруг треснула, и в уголках глаз блеснули слёзы. Я подбежала к отцу и обняла его. Он сложил свои руки у меня за плечами, и хотя отцовские ладони не касались моего затылка, так близко друг к другу мы не оказывались уже много лет.
За моей спиной появилась Айви:
– Мы должны обо всём рассказать тебе, папа. Руквудская школа не просто омерзительна – она опасна. И то, что сделала мисс Фокс…
– Но теперь-то это всё позади, не так ли? – недовольным тоном вмешалась наша мачеха. – Эта ваша мисс Фокс сбежала, нет её больше, поэтому и вам не стоит забивать отцу голову этой чепухой. Все кончено и забыто.
Отец выпрямился и сказал, пристально глядя на свою жену:
– Нет, Айви права. Я хочу разобраться в том, как всё это могло случиться. Пойдёмте в мой кабинет, девочки.
Он увёл нас от мачехи, и я мимоходом удивилась, увидев, каким встревоженным стало её лицо, когда она поняла, что этот разговор продолжится без неё. И, кстати, почему ей так хотелось вообще замять разговор о том, что с нами случилось в Руквудской школе?
Мы шли по родному дому мимо знакомых дверей, каминов, мебели. Милый, милый пейзаж моего детства! Одна из дверей приоткрылась, высунулся мой младший сводный брат Гарри, показал мне язык. Нормально вот так приветствовать свою старшую сестру, пусть и сводную, когда она, можно сказать, возвратилась с того света?! Бублики дырявые! Я свернула в сторону, чтобы отвесить Гарри подзатыльник, но Айви схватила меня за руку и потащила дальше.
Отцовский кабинет был мрачноватым, скупо обставленным разномастной мебелью. Старинный письменный стол из красного дерева, потёртое кресло, несколько покосившихся канцелярских шкафов для хранения документов. Даже стульев здесь не было, и мы с Айви сели прямо на потёртый коврик возле камина, в котором вяло шевелилось пламя.
Отец сел в кресло, вынул носовой платок и принялся полировать свои очки.
– Честно