его зелёных глаз, как, впрочем, перед его красотой вообще.
Чёрт, да если я хотя бы пальчиком прикоснусь к её сокровищу, визгу не оберёшься, что уж говорить, если я возьму машину без спроса и случайно её поцарапаю? Не я, конечно. Эвэрли. Это же грёбанные гонки!
Я бездумно пялюсь на поднявшегося с места Эвэрли, смотрю, как он подходит к водителю и наконец понимаю, что автобус остановился посреди дороги. Вынимаю из ушей наушники и прислушиваюсь к тому, что говорит народ. Через минуту по обрывкам разговоров становится ясно, что главная дорога перекрыта из-за пожара в лавке Брайна, и школьному автобусу придаться ехать в объезд, минуя сам город, потому что ему не протиснуться мимо пожарных машин.
Плюс пятнадцать-двадцать минут к обычному времени пути домой. Прекрасно.
Встречаюсь взглядами с возвращающимся на своё прежнее место Эвэрли и читаю по его губам:
– От тебя одни проблемы, Райт.
Показываю ему средний палец и вновь втыкаю наушники, наблюдая, как за окном постепенно поднимается гора, которую нам предстоит объехать.
Не собираюсь я идти на поводу у оборотня. И точка.
Примерно на середине объездной дороги, которая бесконечной лентой тянется над обрывом, этот придурок вновь напоминает мне о себе, что-то крича водителю.
Ставлю книгу на паузу и слышу его разъярённый рык:
– Останови этот грёбанный автобус!
Я прослеживаю за его взглядом и вижу раскуроченное дорожное ограждение, словно в него на огромной скорости въехала, а затем и проломила, какая-то машина, водитель которой не справился с управлением на крутом повороте. Из-за обрыва у этого места поднимается невидный человеческим глазам дымок…
Но мы-то с Эвэрли видим.
– Парень, ты не поможешь этому бедолаге, а я и так из графика…
– Тормози!!! – ору теперь уже я, подскочив на ноги.
Ещё одна причина, по которой я не переношу Эвэрли – мы с ним одинаково сильно любим геройствовать. Будь то котёнок, застрявший на дереве; или бедняга-одноклассник, начудивший в химическом эксперименте и устроивший в классе пожар; или та же малышня, к которой пристают ребята постарше.
Вот и сейчас, как только автобус всё же тормозит, мы переглядываемся и бросаемся к дверям.
Я – к задней, он – к передней.
Я успеваю к месту раньше него, только потому что мне было ближе. Секунда уходит на то, чтобы понять, как обстоят дела, и я ныряю вниз.
– Райт, твою мать… – доносится до меня глухое рычание оборотня.
Я улыбаюсь, продолжая ловко опускаться вниз и немного вбок по скалам. Машина находится в ярдах двадцати от меня, чудом удерживаясь на отвесной скале. Всю целиком мне её не видно – мешает такая же скала над ней. Она угодила вроде как в карман двух выдающихся вперёд скал, застряв на боку у нижней.
Цепляясь за очередной острый край камней, я слышу то, от чего у меня холодеет спина – едва уловимый скрежет и шорох обваливающихся камешков. Потому что два ровных сердцебиения я тоже слышу! А машина, похоже, грозится