табличка со словами «Святыня Господня». Здесь ее роль играет нашивка.
Часослов (Golf Book). Брюгге. Ок. 1540 г.
London. British Library. Ms. Add. 24098. Fol. 8v
8. Андреа Монтенья. Се человек. Ок. 1500 г.
Paris. Musée Jacquemart-André
9. «Татары» пожирают пленных христиан.
Мэтью Пэрис. Большая хроника. Ок. 1240–1253 гг.
Cambridge. Corpus Christi College. Ms. 16 II. Fol. 167
Кроме того, важно, что все иноверцы с точки зрения канонического права принадлежали к общей категории «неверных» (infideles). В максимально широком охвате она включала иудеев, язычников, мусульман (их тоже нередко относили к числу язычников), еретиков и схизматиков[14]. В пособии для исповедников, известном как «Небольшая сумма магистра Конрада» (ок. 1226–1229 гг.), как и во многих других средневековых текстах, говорилось, что христиане не должны есть вместе с иудеями, обращаться к ним за врачебной помощью и вместе с ними мыться в банях. Сами иудеи обязаны одеваться не так, как христиане, и не имеют права занимать публичные должности. В конце было добавлено, что почти всё, относящееся к иудеям, применимо и к сарацинам. Однако в некоторых рукописях «Небольшой суммы» в этом месте вместо слова «сарацины» стоит «язычники». Когда требовалось, средневековые клирики отличали греков-схизматиков от катаров-еретиков, иудеев – от мусульман, а мусульман – от язычников. Однако в других случаях они, стремясь выработать общий подход к иноверию или обличая его как служение Сатане, отождествляли их всех как «неверных»[15]. Поэтому на изображениях Страстей Христа или казней раннехристианских мучеников римляне-язычники и иудеи так часто предстают в обличье магометан. В других сюжетах статуи греко-римских божеств держат в руках полумесяцы, а мусульмане в своих мечетях поклоняются идолам Юпитера.
В 1891 г. французский историк Юлисс Робер опубликовал небольшую книгу под названием «Позорные знаки в Средние века. Евреи, сарацины, еретики, прокаженные, каготы и проститутки»[16]. С тех пор вышло колоссальное число работ, посвященных стигматизации и демонизации иноверцев, маргинализации и преследованию еретиков и «маркировке» различных меньшинств[17]. Исследования показали, что большая часть таких знаков, которые применялись в реальности или существовали исключительно в иконографии, появилась в XII–XIII вв.
В раннесредневековом искусстве чужаки и враги либо вовсе не изображались, либо изображались, но так, что в их облике не было почти ничего враждебного или устрашающего. Чаще всего их можно было распознать, только вспомнив сюжет, прочтя краткие подписи или соотнеся образ с текстом. Конечно, одержимых или еретиков порой представляли с пламенеющими или вздыбленными волосами – как некогда варваров. Тем самым их соотносили с бесами, которых было принято изображать с патлами, напоминающими языки огня или извивающихся змей[18]. На миниатюрах Штутгартской псалтири (ок. 820–830 гг.) с подобной демонической прической мы видим бесов, палачей, убивающих праведников,