объятья и с наслаждением провела носом у основания шеи.
– У тебя нос холодный.
– Зато ты горячий. И твердый…
Действительно. К низу моего живота прижимался довольно внушительный стояк благоверного. Интересно. Это в мою честь или…
Я сместила ладонь и обхватила эрекцию Тима.
– Смотрю, разговоры о свингерах не на шутку тебя завели.
– Что? Глупости какие!
Тимур отшатнулся. Распахнул передо мной дверь и, затолкав меня на пассажирское сиденье, обогнул машину.
– Пристегнись, – бросил мне, усаживаясь за руль.
– Интересно, как они к этому пришли?
– К чему?
– К такому образу жизни.
– О, господи! Тебе не все равно? – изумился Тим.
– Нет. Интересно же! Скажешь, нет?
– Нет. – Тимур недовольно на меня покосился и заметил: – Ты сегодня какая-то странная. Я тебя не узнаю.
– Я тебя тоже, Тим… Я тебя тоже.
– И что ты хочешь этим сказать? – Взгляд темных глаз скользнул по моему телу, оставляя на теле ожоги.
– Ты счастлив?
– Приехали…
– Нет, ты ответь! Может быть, тебе не хватает чего-то…
– Кажется, минуту назад мы обсуждали свингерский образ жизни Волкова.
– Да, но ты сказал, что тебя эта тема не интересует.
– И поэтому ты решила устроить мне какой-то глупый допрос? Чтобы хоть чем-то заполнить паузы?
– Да нет. Тут другое. Скорей я пытаюсь разобраться, откуда они вообще взялись.
Лежащие на руле пальцы сжались, выдавая недовольство мужа. Много слов вертелось у меня на языке и много вопросов. Но я так и не решилась озвучить их, а вместо этого, в который раз, уступила. Развернулась в кресле, так близко к нему, что наше дыханье смешалось. Нежно коснулась пальцами. Тимур потерся о них, как большой кот, и я, смеясь, почесала его за ухом.
– Свингеры, – хмыкнул тот. – Ну надо же.
– Ха-ха! А говорил, тебе все равно.
– Согласись, это несколько необычно.
– Просто ты отстал от жизни, Алмазов.
– А ты, Алмазова, считаешь это нормальным?
Хм. Я не ожидала такого вопроса, а потому ответ нашелся не сразу.
– Ну, когда взрослые люди по обоюдному согласию выбирают такой стиль жизни… Это нормально, да. Необычно, конечно. Но, по крайней мере, они друг другу не изменяют, не врут и не предают…
К концу предложения мой голос непроизвольно скатился в шепот. Пьяный угар развеялся, и настроение снова упало. Тимур молчал. А что ему было сказать на это? Я надавливала на болевые точки и отдавала в этом отчет.
– Что молчишь?
– А что сказать?
– Не знаю…
Тимур выкрутил руль, плавно вписываясь в поворот. Меня качнуло. Рука скользнула вниз по его ноге. Тим замер, ободренная его реакцией, я еще раз погладила мужа – теперь уж намеренно. Алмазов тихонько выдохнул и сполз вниз, расставляя ноги чуть шире. Давая мне простор для маневра. Мое дыхание стало неглубоким и частым. Низ живота конвульсивно сжался. Меня бросило в жар.