Это самая безопасная машина в Мае. – Тут же отчитался парень.
Я скривилась. Можно было бы и догадаться, что Николай сделает все, чтобы угодить Вере. А моя дочь печется о моей безопасности, как никто. Оно и немудрено. Для нее я мать, которая не справилась со своими обязанностями, и по-другому воспринимать меня никто не будет.
Я послушно села в машину и быстро пристегнулась ремнем безопасности. Находился он, кстати, только с одной стороны. Видимо, водители тут все бессмертные. Я оглянулась назад и убедилась, что в салоне лимузина вообще никого нет.
– Мы одни поедем? – Уточнила.
– Остальных Захар увез. – Ответил Антон, уже севший за руль.
Я насупилась и принялась следить за дорогой. Я в Мае живу всего несколько месяцев, но ко мне относятся все вокруг, как к ребенку. Все еще сильнее усугубилось с тех пор, как Вера вышла замуж за Хозяина. Теперь ко мне относились, как к очень влиятельному ребенку, который может наказать всех из-за своих капризов. Только Антон, Вера и Николай относились ко мне по-другому. Это не считая Ярослава и Фимки. Ну Рада еще могла крепкое словцо вставить. Но весь остальной город меня разумно сторонился.
До Березкино мы, миновав КПП, добрались меньше, чем за час. До этого я была здесь лишь один раз и теперь рассматривала этот удивительный поселок во все глаза. Не смотря на глубокую осень, здесь было удивительно красиво. Все улочки укатаны в серое дорожное покрытие, по краям дороги стоят такие же фонари, как и в Мае. В садах еще не вся листва опала и теперь они выглядели очень пестро. Вместо заборов здесь были живые изгороди, высоких зданий здесь вообще не было. Два этажа – это максимум. И здесь было очень чисто. Местные жители даже листву убирали, создавая красивые круги возле корней деревьев. Красиво.
– В лечебницу заедем после лекции, там еще не все сделали. А врачей собрали в интернате. Там актовый зал подходящий. – Антон заговорил со мной впервые после отъезда из Мая.
– А дети? – Нахмурившись, я посмотрела на него.
– У детей занятия в школе. – Дернул он плечом.
– Ясно, – кивнула, теребя ремешок сумочки.
В окно смотреть мне почему-то уже не хотелось. Я ни разу не была в этом интернате, но я видела детские дома, и знаю, что выглядят они всегда серо и уныло. И даже проходя мимо них ты подспудно всегда испытываешь чувство вины, хотя вроде бы ничего плохого не сделал.
– Приехали. – Объявил мой водитель и мне пришлось поднять глаза.
Я с удивлением смотрела на длинный двухэтажный особняк из красного кирпича, обвитый плющом. Сколько лет этому зданию? На этом фоне совершенно обескураживающе смотрелись четыре белые колонны у входа.
– Что-то не похоже это на интернат, – медленно произнесла я, не найдя облупленных стен и безжизненно бродящих по территории неприкаянных детей.
– Почему? – Удивился Антон. – Здесь есть все условия. Детям комфортно. Ими занимается все Березкино.
– Да, заметно. – Кивнула я, покачав головой. – Но тогда это не интернат, а просто большая многодетная семья. Дети знают, что они нужны, когда видят такой уход.
– Конечно.