дверь и отскочила за угол. Никаких изменений. Тогда я набралась смелости и появилась в дверном проеме.
Бабка лежала на полу, без движения, глаза закатаны, рот перекошен, ноги и руки неестественно раскиданы. Только стон свидетельствовал о ее жизни. Я, подавляя брезгливость, тронула ее. Тело не шелохнулось. Я накрыла старуху покрывалом и принялась искать телефонный аппарат. В первый день нашей встречи она о нем упоминала, хотя в пользование не предоставила.
Поиск я начала от входной двери, откуда обычно тянется телефонный провод. Желтая двужильная тесемка привела меня обратно в спальню, но исчезла за портьерами. Я отогнула угол штор и замерла. Моему взору предстали бесконечные полки с книгами, от пола до потолка и по всему периметру спальни, как я узнала чуть позже. Окна не было, оно было забито или закрыто книжными полками. Причем, стеллажи располагались в два ряда. Первый, ближний, отворялся как оконные створки и открывал другую армию полок с книгами более ценными и древними, судя по формату книг и поблекшим кожаным переплетам.
Я забыла о телефоне, о старухе. Этот склад человеческого интеллекта, спрятанный, и, по всей видимости, ненужный сумасбродной хозяйке, привел меня в шок.
Бабкин стон вернул меня в реальность жуткой ночи. Под полками, у плинтуса, я отыскала телефонную розетку. Дело стало за аппаратом – провода меня бы не услышали. Его я обнаружила под кроватью, старый, военных или послевоенных времен, наверное, с тех пор он и не включался.
«Скорая помощь» примчалась через час. Молодой врач предположил инсульт с левосторонним поражением мозга и, как следствие, потерей речи. Вид постели и нагота бабки удивили медиков, и они тактично поинтересовалась наличием у нее признаков эпилепсии. Мой ответ не просветлил их головы, и вместе с матроной, уложенной на носилки, они уехали, обещав позвонить мне и держать в курсе относительно ее состояния.
Я осталась одна.
***
ДНЕВНИК ВЛАДА
На моих юных глазах за четыре года турецкого воспитания казнили много пленных и провинившихся своих. Изощренные пытки, на которые не способен ни один зверь, придумал разум человека. Что это? Развитие природы вспять? Политика не может существовать без насилия, пока человеческий разум несовершенен. В Евангелии от Матфея сказано, что «от дней же Иоанна Крестителя доныне Царство небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его». Даже небесное царство достигается силой, что же говорить о людских распрях, когда они делят земные блага?
Мой отец метался между здравой политикой и христианскими клятвами и в этой западне чуть не потерял своих детей. Мы с Раду были заложниками его непротивления туркам, но присвоенное ему Орденом Дракона имя Дракýл обязывало отца к обратному. Папство обещало отпустить отцу грехи, если он будет участвовать в венгерском походе против султанской армии. Папский посол, кардинал Джулиано Чезарини, настоятельно требовал этого шага от отца. Влада Дракýла опять поставили перед невозможностью