лоб – Котангенс всегда особенно любил, когда его там почесывали, не за ушами, а именно между ними – дракон вдруг блаженно закатил глаза, снова выпустив струю черного дыма из ноздрей в своем странном “урчании”, плюхнулся на брюхо, уронив голову, а затем и вовсе перекатился на спину, растопырив лапы – Кей едва успел отползти подальше – и покосился на Зину – снизу вверх. Сначала одним глазом, потом, повернув голову – другим. И прижмурил его. И не понять, чего это огромное дитятко хочет, было невозможно.
– Маленький, – в какой-то прострации повторила Зина, обошла дракона и принялась чесать его пузо – беззащитное, неожиданно мягкое и какое-то шелковистое на ощупь. А он запрокинул голову и испустил протяжный “уррррр”, выпустив заодно целый столб дыма из ноздрей. – Маленький… Котангенс.
– Ида, – тиссу Тристобалю удалось как-то взять себя в руки. – Ида, как тебе это удалось? Ты… ты можешь ему приказывать? Это связь?
– Зинка, – одновременно с ним слабым голосом заговорила Ада. – Зинка, ты совсем одурела? Ты куда грабли-то тянешь? Щас эта зьмиюка летучая как тяпнет…
На самом деле выразилась она не совсем так – в выражениях она никогда не стеснялась, а сейчас и вовсе говорила на эмоциях.
Зинаида собиралась ответить тиссу Тристобалю, что приказывать коту – гиблое дело, а Зинке – что вовсе она не о… дурела, но – опять не успела.
Потому что на поляну снова упала крылатая тень. И на сей раз она не только казалась с перепугу, а была действительно огромной – в несколько раз больше малыша-дракоши.
– Мама, – пробормотала Зинаида, чувствуя как подгибаются коленки. И сама не поняла, что это было: выражение страха, детский призыв к тиссе Виленто или просто констатация факта. Потому что сомнений в том, что на поляну рядом с ней приземлилась именно драконья мама, не было никаких. И в ней ничего кошачьего не было совершенно однозначно.
Когда-то Зинаида читала в статьях в Интернете о том, что, встретив в лесу медвежонка, ни в коем случае не стоит к нему приближаться и пытаться играть или гладить – где-то рядом может оказаться взрослая медведица, и она, как любая мать, вряд ли одобрит всяких посторонних дядек и теток, нагло тянущих загребущие лапы к ее ненаглядному дитятку. Помнится, тогда ей все эти советы казались на редкость идиотскими – ну кому, в самом деле, придет в голову обниматься с диким зверенышем, очевидно же все про маму… а вот.
Чешуйчатая мать недовольно рыкнула, выпустив из пасти небольшой язычок пламени. И в ее рычании ничего дружелюбного и кошачьего тоже не было.
Детеныш моментально перевернулся и одним движением вскочил на лапы – Зинаида только отшатнулась. А потом… потом этот котодракончик таким же слитным неуловимым движением метнулся и мгновенно оказался между ней и взрослой драконицей, заслоняя девушку собой.
– Урррррууаааауууу! – звук, который он испустил, вообще было сложно с чем-то сравнить.
Драконица же только фыркнула – и Зинаида могла бы поклясться,