погрузилась воспоминания.
– Что вы здесь делаете? – задала вопрос мужчине, что без спроса вторгся в мой дом.
Крахав усмехнулся, с грацией хищника поднялся из кресла, и медленно стал приближаться ко мне. Попятилась назад, было очень страшно, от мужчины веяло властью и опасностью. В голове пронёсся хлопок пистолета для старта, развернулась и рванула к входной двери. Удалось сделать два широких прыжка, и меня подхватили за талию крепкие мужские руки.
– Отпустите-е-е, – начала кричать, и вырываться из захвата.
– Прекрати кричать Вика, я тебя не обижу, – раздался над головой хриплый голос мужчины.
– Отпустите, прошу, отпустите, – продолжала умолять.
– Я хочу с тобой поговорить, угомони свою истерику, или это сделаю я, – нотки злости в его голосе ввели меня в оцепенение.
Мужчина развернулся вместе со мной в сторону гостиной, приподнял на руки, чем заставил испытать ещё большей страх, понёс к дивану.
– Какая же ты хрупкая, – присел на диван, и усадил меня неподвижную к себе на колени, – Вик, – провёл носом по моей шее, зажмурила глаза, стало очень противно, – я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты мне сразу понравилась, – его слова окончательно добили мою подпорченную за эти дни нервную систему.
Вскочила с его колен, отстранилась на центр комнаты, и громко рассмеялась. Смех был явно не причиной веселья, у меня начиналась настоящая глобальная для меня истерика.
– Женой? – всё ещё хохоча, спросила зверя.
Мужчина смотрел на меня с прищуром, его желваки поддёргивались.
– С ума сошли? Я вас знать не зная, проваливайте из моей квартиры, – я не контролировала себя в словах.
Зверь подскочил с дивана, в два шага оказался рядом, схватил за шею, притянул к себе. Пискнула от испуга, стала отталкивать его от себя, но силы были неравны. Он смотрел на меня черными, как ночь глазами, мне показалось, что в них клубится тьма, которая поглощает мою свободу.
– Если ты мне откажешь, то я сравняю, твой любимый детский дом с землёй, от него не останется и камня, – со звериным оскалом произнёс Крахав.
По щекам покатились слёзы, я поверила каждому слову, я не могла потерять то место, где меня всегда ждали и встречали с любовью.
– Ну-ну, девочка моя, не надо плакать, глазки станут красными, а нам ещё с тобой в ЗАГС ехать, – говорил таким ласковым тоном, словно это не он, только что угрожал снести детский дом.
Приподнял мою голову за подбородок, и впился в мои губы своими. Громко всхлипнула от горечи боли и обиды, когда он оторвался от моих губ, притянул за затылок к своей груди, поцеловал в макушку.
– Прости милая, но ты теперь моя, и только моя, и сегодня мы станем семьёй, – сжимая моё безвольное тело, шептал мужчина.
– Вот так я и стала женой, человека, которого боится весь город, я стала его пленницей. Я не могла покинуть дом, без его ведома, если он не отвечал на телефон, я не имела право выйти и прогуляться по городу, только на территории его дома, – приподняла глаза на дядю Васю.
– Он