в ее глаза, снова понимая, что еще много-много раз буду вспоминать этот взгляд. Но останавливаться было нельзя. Ни на мгновенье. Слишком много сейчас зависело от оперативности и точности наших действий. Коснулся плеча девушки рукой.
– Обещаю, что все будет хорошо. Настя, я вас не оставлю!
В этот момент меня окликнул Саша.
– Вторая пассажирка жива, но без сознания.
– Нужны носилки.
Друг кивнул, отходя от машины, а я увидел приближающихся Илью с Олегом.
– С теми ребятами все в порядке. Они почти не пострадали, скорее, испугались.
– Отлично, – хоть там ничего серьезного. – Помогите мне с девушкой, ее надо вытащить поскорее.
Охотников кивнул, опускаясь на землю.
– Я проверю, не вытек ли бензин, – и полез смотреть, что происходит под днищем искореженного автомобиля.
Я снова повернулся к девушке, которая, как в капкане, была зажата в машине. Она начала дрожать и с каждым мгновеньем выглядела все хуже. Вокруг шеи, подобно жуткому ожерелью, блестели осколки стекла.
– Настя, скорая уже почти доехала. Вам не о чем беспокоиться. Мы рядом.
Она вздохнула, морщась от боли, и попыталась кивнуть.
– Сейчас не пугайтесь, будем довольно шумно. Но это необходимо, чтобы вас вытащить. Просто будьте готовы, хорошо?
Она моргнула, изо всех сил пытаясь сфокусировать взгляд на мне.
– Хорошо.
Я заставил себя улыбнуться.
– Все будет хорошо.
Издали вдруг раздался характерный гул, и я вздрогнул, поворачиваясь на звук. Потом выпрямился во весь рост, смотря туда, откуда двигался поезд. Его еще не было видно, но рельсы уже начали вибрировать.
Илья подскочил с земли.
– Поезд? Я не ослышался?
Олег дернул с пояса рацию, буквально рявкая в микрофон:
– У нас машина на железнодорожном полотне! Немедленно прикажите диспетчеру остановить все поезда!
– Мы делаем все возможное, но пока связи с диспетчером нет.
Лицо Охотникова от такого ответа утратило свои краски.
– Поезд! – завопил кто-то из толпы зевак. Остальные тоже с ужасом загудели. Настя распахнула глаза, видимо, отреагировав на крики людей, и задрожала всем телом. А потом завизжала, задергалась на сиденье, пытаясь вырваться из удерживающего ее капкана.
– Я не хочу умирать! Сделайте, сделайте что-нибудь!
Я просунул руку в салон, собираясь включить нейтральную передачу, чтобы можно было столкнуть машину, и заметил боковым зрением, как кто-то указывает на ее задний край. Именно туда, где было вывернуто колесо. Оно что, застряло в рельсах?
До нас снова донесся свист приближающегося поезда.
Я оглядел окружающих людей, пытаясь понять, если ли среди них те, кто может помочь. Какой-то военный, высокий и упитанный парень, коренастый мужчина в возрасте, перепуганные женщины. Все мельтешили передо мной, как на экране, оставалось только сделать выбор. Но как раз в этом и заключалась основная проблема. Мы не имели права командовать гражданами и подвергать их