деньги: она постоянно брала подработку в виде присмотра за больными. Родственники, которые были в состоянии платить, щедро одаривали Галю за присмотр за травмированными. Но Галя при этом еще всячески пыталась устроить личную жизнь! С момента моего трудоустройства прошел месяц, за это время я два раза подменяла женщину на суточных подработках (когда она подрабатывала, то буквально жила в стационаре). Оба раза она щедро оплачивала подмену. Сначала мне было неловко брать деньги, я отнекивалась, краснела и говорила, что просто выручила ее. Но, увидев, сколько она заплатила, в следующий раз согласилась без колебаний. Правда, доктору Илье не нравились такие подработки:
– Аня, не стоит вам браться за подобную работу. Я не уверен вообще, что вам надо работать санитаркой. Вам бы побольше отдыхать, а вы на сутки остаетесь. Перегружаете организм.
Вспомнив о своей вчерашней истерике, я ненадолго задумалась. Перед Ильей Сергеевичем было стыдно. Не хотелось показываться на глаза.
– Смотри, какой красавчик! – Достав телефон, Галя показывала мне фото мужчины, с которым собиралась встречаться. – Ну как тут устоишь?!!! Ведь красавчик, правда?
– Хорошо, Галь, я останусь вместо тебя. – Равнодушно скользнув взглядом по холеному лицу красавца на снимках, я поинтересовалась: – А ты уверена, что на встречу с тобой придет именно он? Правда, очень хорош. Даже слишком для Доброславля…
– Анюта, ты лучшая! – Во взгляде Гали искрилась благодарность.
– Смотри, аккуратнее там с ухажером… Главное, чтобы хороший человек попался, – пожелала я.
– Ой, спасибки, родная! – Галина тут же упорхнула на крыльях счастья. Я с некоторой завистью посмотрела ей вслед. Потом со вздохом отправилась проведать ее подопечных. Их я уже знала: сморщенный старичок лет восьмидесяти (поскользнулся и сломал ключицу) и молодая женщина лет тридцати, которая попала в ДТП. У нее был перелом обеих ног. Женщину было особенно жалко: она постоянно плакала, боялась остаться инвалидом-колясочником на всю оставшуюся жизнь. Я утешала ее как могла. Вот и сейчас я перехватила грустный взгляд ее мокрых глаз. Стало не по себе, но я улыбнулась:
– Здравствуйте, Надежда! Как себя чувствуете?
– Добрый вечер, Анечка! – торопливо вытирая слезы, проговорила женщина. – Знаете, я постоянно вас жду. Понимаю, что моя санитарка Галя, а высматриваю вас… Может быть, вы могли бы хоть иногда навещать меня? Мне так легко с вами. Я совсем забываю о своих болячках…
– Конечно, я буду приходить! – неловко улыбнулась я. – Если вам и вправду становится легче… А сейчас быстренько сделаем обтирание, хорошо?
Мы занимались гигиеническими процедурами и болтали о том о сем почти два часа. Надежда отмякла, взгляд стал довольным. Мне было очень приятно, что женщина хоть ненадолго отвлеклась от тяжелых мыслей. Она рассказывала мне о своей жизни. Тридцать два года, учительница начальных классов, у нее еще не было своей семьи, никого, кроме мамы. Мне было искренне жаль ее. Если бы это было в