нос и уши, и он едва избежит смерти». Они ослушались святого и претерпели все, что он предсказал. Потому что Дука, приняв роковое решение, уготовил дурную участь и самому себе, и своим сторонникам. Ибо следовало ему терпеливо ждать, перекрыв подвоз продовольствия, пока засевшие во дворце, теснимые голодом, сами не открыли бы ворота. Он же не сделал этого, но, посовещавшись со своими соратниками, решил прорваться во дворец через Медные ворота[25]. Разбив засовы и запоры, он взял со своих сторонников страшные клятвы, что они не пустят в ход ни мечи, ни копья, ни другое оружие, и войдут без боя. А если те, кто внутри, захотят убить их, да будут осуждены на Страшном Суде Христовом как поправшие данные клятвы и несправедливо развязавшие войну.
Сказав это, он направился к Медным воротам. Те же, кто были с царем, сейчас же собрали всех лучников и стали их обстреливать со стен. Люди Дуки стали говорить: «Разреши нам ответить им». Но он не позволял. Тогда один из лучников, поняв, где Дука, яростно натянул свой лук и ранил его в правый бок. Тот закричал: «Горе мне, несчастному, на беду я пришел сюда!» – и тотчас упал на землю. Остальные же, испугавшись, повернули вспять. А находившиеся внутри сильно приободрились и, схватив мечи, кинулись на них, открыв ворота. Первым был убит протостратор[26] Дуки со многими другими, а затем и он сам. Убивали всех беспощадно, подкашивая, как колосья. Многие могли бы убежать, но все ворота города были быстро заперты. В конце концов были схвачены все, кто бежал, и никто из них не скрылся.
И вот все вельможи и патрикии, которые были с Дукой на ипподроме, были казнены на эшафоте, а другие были повешены за городскими стенами. Иных ослепили, иных высекли, иных отправили в ссылку. Великий город испытал в то время такие страдания, которых не бывало даже во время больших нашествий варваров и нечестивцев. Головы Дуки и его сына были отсечены и доставлены к Николаю и бывшим с ним, которые, признав их, дали убийцам большие награды. Но и тогда эти злосчастные не пресытились, но приказали градоначальнику бросить все тела убитых в море. Не сжалились они ни к своим единоверцам, ни к согражданам и сородичам, чтобы разрешить похоронить тела их. Но, как звери дикие, взвалили их на телеги, расчлененные, обнаженные и разрубленные на части, протащили по центральной улице посреди народа и, наконец, бросили в море, как собак.
Некоторые говорят, что убитых было больше трех тысяч, и никто не обнажал меча и копья из-за клятвы, данной Дуке. А о тех, кого повесили, многие достойные доверия люди свидетельствовали, что не раз видели, как к каждому из них спускались звезды с небес и светили до утра; так Бог указывал, что несправедливо было совершено убийство невиновных. Ибо когда Дука был убит, следовало отпустить прочих, которые не поднимали руки и не совершали насилия. Однако правители без милосердия пролили невинную кровь. Кара постигнет тех, кто сотворил это, и горе им в Страшный день Суда; ибо взыщет с них Господь за кровь братьев, пролитую от рук их.
Голову Дуки, надругавшись, приказали надеть на копье