как тот, где она жила сейчас. И никаких кредитов. Никакой усталости в глазах Хироси. Можно было бы родить Юдзо младшего брата или сестру, заранее оплатив обучение и первые годы содержания, когда они будут пытаться, покинув семью, строить свой собственный мир. Но все эти гонорары остались в прошлом. Сейчас либо прошлое оставляло ореол дурной славы вокруг Кейко, либо ее дивный светоч угас, но она не могла продать ни одной из своих реконструкций. И покорная усталость, бьющая из глаз Хироси, проникала и в ее собственные глаза и мысли. Не сразу, нет. Сначала Кейко бунтовала, злилась, искала компромиссы, рассматривала варианты, меняя стилистики и направления своих реконструкций. В те моменты она вспоминала своего последнего любовника в Токио – силовика, сотрудничавшего с партией ТН. Таких, как он, в народе называли технологическими инквизиторами.
Его имя было Эйдзи Гонда, и его подразделение силовиков отслеживало и забирало на переработку давших сбой синергиков. Члены ТН всегда радушно принимали технологических инквизиторов, но Кейко никогда не видела в них друзей и единомышленников. Это подразделение пугало ее. Оно представлялось прототипом недоброго будущего, где следом за синергиками, которые отходят от алгоритмов своих программ, пытаясь выражать чувства, силовики станут приходить за обычными людьми, вышедшими за рамки законов технократии. Уже сейчас они начинают говорить о бесполезности искусства. Пока еще это касается отдельных элементов, но список растет. «Потом они признают это неуместным и выпишут ряд запретов», – думала Кейко, представляя, как людей театра начнут арестовывать так же, как сейчас арестовывают свихнувшихся синергиков. Но что есть безумие? Кейко не жалела синергиков, но и не понимала, что плохого, если один из них, предназначенный учить детей музыке, начинает вдруг смотреть в сторону поэзии.
– Ты видела их поэзию? – спросил как-то раз Эйдзи Гонда. – Она бессмысленна!
– Ну, ты ведь не синергик. Ты не поймешь. К тому же возьми современное искусство. Разве его поймут люди прошлого? Может быть, то, что создают синергики, – это просто неизбежный прогресс? – сказала Кейко, после чего Гонда взял ее на одно из своих задержаний.
Демонстрация оказалась неубедительной. В крошечной квартире пожилой женщины синергик сидел на диване и смотрел вместе с хозяйкой нейронную трансляцию центрального канала. У самой старухи никогда бы не хватило денег, чтобы приобрести синергика, но будучи инвалидом, она получила помощника от муниципалитета. Женщина не могла ходить, и синергик ухаживал за ней. Его отправили на переработку только за то, что он пристрастился смотреть вместе со старухой нейронные трансляции.
– А вы не думали, что он просто пытается приспособиться к этой женщине? – спросила Кейко своего знакомого силовика.
– Слышали бы тебя сейчас члены твоей партии, – рассмеялся Гонда.
– И что? – хмуро спросила Кейко. – На мой взгляд, этот синергик всего лишь машина, созданная помогать