с Соней у постели умирающего Мармеладова. Но это ещё не встреча в полном значении слова, потому что Соня, хотя и знает от отца о Раскольникове, не замечает его, поражённая горем. Однако сам герой неожиданно для себя переживает нечто новое и необычное. Из квартиры Мармеладова «он сходил тихо, не торопясь, весь в лихорадке и, не сознавая того, полный одного, нового, необъятного ощущения вдруг прихлынувшей полной и могучей жизни» [6; 146]. Раскольников с удивлением прислушивался к этому новому чувству, как вдруг к нему спустилась Полечка со словами благодарности за его помощь отцу и Катерине Ивановне: «Он увидел приближающееся к нему личико девочки и пухленькие губки, наивно протянувшиеся поцеловать его» [6; 146]. И герой вдруг ясно осознал, что есть иная жизнь и иной мир, а значит, туда есть путь, который можно найти, и он просит о помощи: «Полечка, меня зовут Родион; помолитесь как-нибудь и обо мне: «и раба Родиона» – больше ничего» [6; 147]. Всей своей израненной грехом душой он впитывает живоносное ощущение «полной и могучей жизни», даже не пытаясь осмыслить его разумом: «Ему, как хватающемуся за соломинку, вдруг показалось, что и ему «можно жить, что есть ещё жизнь, что не умерла его жизнь вместе с старою старухой»» [6; 147]. Смысл происходящего пока недоступен герою: «Что же, однако, случилось такого особенного, что так перевернуло его? Да он и сам не знал…» [6; 147]. С одной стороны, у него уже давно «ум с сердцем не в ладу» (сердце стремится к «живой жизни», а разум – к жизни по «теории»), а с другой – внешняя немотивированность произошедшего с героем определяется установкой Достоевского («О любви нет между ними ни слова») и с последовавшими после идейного синтеза изменениями в композиции романа. По первоначальному замыслу, именно во время этой встречи Соня влюбляется в Раскольникова: «Она влюбилась в него ещё в вечер смерти отца» [7; 180]. Но Достоевский значительно сократил сцену, и у Сони не оказалось возможности обращать внимание на кого-либо, кроме умирающего отца. Однако Раскольников именно тогда впервые соприкоснулся с иным, неведомым прежде, миром, что принесло ему подлинное счастье, к которому он бессознательно будет стремиться впредь, ведь и «он был влюблён беспредельно с 1‑го вечера, как её увидал» [7; 156].
В этот день любовь только пробудилась в Раскольникове, однако второй встречи могло и не быть. Но назавтра Соня сама пришла к нему, и теперь он влюбился в неё уже по-настоящему. Эта любовь, как и у многих других героев Достоевского, началась с жалости: «Взглянув пристальнее, он вдруг увидал, что это приниженное существо до того уже принижено, что ему вдруг стало жалко» [6; 182]. Сначала эта жалость имела ту же природу, что и в случае помощи Мармеладовым и девочке на бульваре, – это была жалость сильного и великого к слабому и ничтожному. Писатель предельно точно обозначает момент рождения любви в душе Раскольникова: когда Соня «сделала было движение убежать со страху, – в нём что-то как бы перевернулось» [6; 182]. И этот день