никаких жертвоприношений. Скорее это было святилище, посвященное любимому божеству.
Подъем по спирально закручивающейся дорожке оказался длинным, но вокруг было так красиво, что я невольно залюбовался. По бокам были высажены высокие тополя, между ними можно было заметить небольшие живописные гроты и статуи лесных спутников Пана. Скачущие, как живые, фавны, сатиры, преследующие нимф, забавляющиеся дриады – все это украшало путь на вершину холма.
А наверху располагалось святилище. Оно состояло из крыши, поддерживаемой изящными тонкими колоннами. Да и кому вздумается заключать лесного бога вроде Пана в какое-то закрытое помещение? Под крышей находилась бронзовая статуя высотой в половину человеческого роста, рогатая и с раздвоенными копытами, с покрытыми шерстью ногами, как у козла. Бог замер в одной из поз экстатического танца, держа в одной руке флейту.
– Какая прекрасная статуя! – воскликнула Юлия, когда мы прошли между колоннами и оказались под крышей, и тут же смущенно и удивленно добавила: – О, боги!
Моя невеста рассмотрела знаменитый атрибут Пана – похотливо эрегированный пенис, достигавший в длину не менее локтя взрослого мужчины.
– Ты удивлена? – осведомился я. – Да в любом саду можно увидеть гермы[36] точно с такими же причиндалами.
– Но не с такими же героически-огромными! – возразила Юлия. Глаза у нее стали круглыми от удивления. – Бедные нимфы!
– А вот Фауста наверняка заявила бы, что завидует им!
Упомянутая дама решила провести этот день в компании предающихся самобичеванию жриц Баала-Аримана. У нее были гораздо более живые интересы, чем у Юлии.
– Фауста придает слишком большое значение физической стороне жизни, – заметила Юлия. – Отсюда ее интерес к твоему гнусному приятелю Милону.
– Милон – умный, красноречивый, сильный и предприимчивый человек, и ему уготована значительная роль и место в римских политических делах[37], – заметил я.
– Подобные качества есть у многих. Но он к тому же любит насилие, он беспринципен и ни перед чем не остановится, лишь бы выдвинуться. Это тоже вполне обычные качества, тут я с тобой согласна. А вот что делает его уникальным человеком и, к тому же, весьма желанным – когда это касается Фаусты, – так это то, что у него лицо и тело настоящего бога.
– Разве он в этом виноват? К тому же, род Корнелиев[38] всегда старался держать высокую марку. Да во всем Риме не найдешь более подходящей пары для Фаусты, нежели Милон!
Моя невеста фыркнула, но чуть слышно, как настоящая патрицианка.
– Да о чем ей беспокоиться? Они ведь вовсе не намерены так уж часто показываться на публике вместе. Римские мужья даже в цирке не садятся вместе со своими женами. Хотя, честно сказать, они составляют просто поразительную парочку. Она такая светлая, красивая и изящная, а он такой темный и до черноты загорелый. И ведет он себя ничуть не менее высокомерно и нахально, чем она, хотя по рождению