Сквозь стальные прутья было видно, что кабина пуста. Фелпс сдвинул решетку и вошел внутрь.
– Я поеду туда, куда он меня отвезет, и, если опасности не будет, вернусь и подберу вас.
Чань отрицательно покачал головой.
– Если мы все будем вместе, то, возможно, отобьемся, а если вас одного схватят – в опасности окажутся все.
– К тому же времени нет, – добавил Свенсон. – Вандаарифф во дворце именно сейчас.
Свенсон вошел в кабину, стараясь не глядеть на связанного, извивающегося констебля. Фелпс не стал спорить, он закрыл стальную решетку, и кабина пришла в движение. Каншер тронул Чаня за руку, глядя вверх.
– Считайте этажи…
Они ждали, прислушиваясь. Каншер кивнул, когда послышалось особенно громкое клацанье.
– Вы слышали? Мы проехали погреба.
Свенсон сжал револьвер. Еще одно клацанье.
– Первый этаж, – прошептал Фелпс. – Откуда можно пройти в министерства.
– Мы все еще поднимаемся, – сказал Каншер. Они подождали. Тросы над кабиной гудели. Еще раз послышалось клацанье.
– Второй этаж. – Фелпс кивнул мисс Темпл. – Покои герцога.
Новое клацанье.
– Мы поднялись на третий этаж, с него можно пройти во дворец. Конечно, этот коридор ведет не собственно во дворец, а в старые покои, где королевские особы – теоретически – не жили в последние пятьдесят лет…
– Кто там будет? – глухо спросил Чань.
– Уверяю вас, – ответил Фелпс, – абсолютно никого!
Кабина неожиданно остановилась. Стальная решетка скрылась в стене, и перед ними оказалась деревянная дверь. Замок открылся. До того как дверь смогли бы отворить с другой стороны, Чань широко распахнул ее, пнув ногой. На ковре распростерся пожилой мужчина в черной ливрее, которого дверь ударила в грудь. Через мгновение над ним уже, как упырь, хищно склонился Чань, приставив бритву к горлу.
– Тихо! – быстро сказал Фелпс оцепеневшему старику. – Не кричите: от этого зависит ваша жизнь!
Слуга смотрел на него, выпучив глаза, потом на его старческом, покрытом морщинами лице задвигались губы, и он сказал:
– Мистер Фелпс… вы объявлены изменником.
– Чепуха, – сказал Фелпс. – Герцог мертв, и королева в опасности. Да-да, королева, и времени осталось мало…
Свенсон вдохнул – воздух тут был промозглый и нездоровый, как в комнате больного. Сталмер-хаус был логовом стеклянной женщины, и все местные несли на себе печать болезни. У старого слуги герцога были темные круги вокруг глаз, нездоровое, одутловатое лицо, опухшие десны.
Фелпс допрашивал слугу. Свенсон подошел к закрытому портьерой окну в конце коридора.
– Куда вы? – окликнул его Чань.
Свенсон не ответил. Коридор был увешан портретами: похожие на клюв носы над все более безвольными подбородками, водянистые глаза, глядящие из-под нелепых париков, а вокруг шей – кружевные воротники, жесткие и круглые, как большие тарелки. Архив родственников герцога, чья ссылка на верхний нежилой этаж показывала, что они были преданы полному забвению. Что могло служить